Возвращаясь к поцелуями шеи и области декольте, Киллиан ладонью провел по бедру Милы вверх, в сторону талии, вместе с тем поднимая платье...
В его глазах сверкнул огонек, и он посмотрел на девушку:
- И давно ты не надеваешь белье? - хищная улыбка появилась на губах Джонса. - Хотя, сейчас меня интересует больше другой вопрос - насколько дорого тебе это платье?

Впрочем, ответ его не очень интересовал. И скоро уже девушка была избавлена от наряда. Киллиан же остался в рубашке и штанах (так вот незаметно почти разделся) и не приминул вернуться к поцелуями и ласками открытого тела девушки. По дыханию, движениям он понимал, что Миле все нравится, но она хочет большего. Однако попытку взять над ним вверх он пресек сразу же, показывая, что не хочет, чтобы она с ним спорила сейчас. Его ладонь начала путешествие по щеке, спустилась на шею, немного задержалась на груди и скользнула вниз - что вызвало стон девушки. Он накрыл её губы своими, не забывая пальцами продолжать доставлять удовольствие Миле. Движения его руки становились все быстрее, что не могло не сказаться на ощущениях, которые испытывала Мила в этот момент. Эта игра могла продолжаться вечно, ведь она нравилась им обоим.

Мила резко выдохнула, когда он с силой прижал ее к стене. Больно не было, а поцелуи становились все глубже, все требовательнее. Мила помнила, что попала в объятия мужчины, которому всегда мало.

Её пальцы запутались в жестких волосах Джонса, его щетина царапала кожу. На миг закралась мысль, что сейчас он без лишних церемоний задерет ей юбку. Она чувствовала его возбуждение, а взгляд уже подернулся пленкой страсти. Впрочем, жизнь научила Джонса проделывать новые трюки с женщиной, прежде чем раздеть. Он перекинул Милу через плечо и направился в сторону постели.

Уложив её, он какое-то время, учащенно дыша, просто смотрел на неё. Мила недоуменно и вместе с тем слегка недовольно нахмурилась: как это понимать? Он ждет от неё каких-то действий или же просто наслаждается зрелищем? Она нетерпеливо приподнялась на локтях, однако Джонс придавил её тяжестью своего тела. От него пахло кожей и выпивкой, вкус которой она чувствовала на губах. Мила не сразу поняла, что послужила причиной задержки, затем сообразила, что дело в протезе. Джонс довольно ловко отстегнул его и оперся на покалеченную руку. А здоровую опытно запустил в вырез её декольте. Мила протестующе застонала, но он лишь ухмыльнулся, нарочито медленно лаская её затвердевший сосок.

Она не выдержала первой и, притянув за грудки Джонса, принялась нетерпеливо снимать с него одежду. Первой на пол полетела кожаная куртка – к счастью, он не законодатель мод, но был по каким-то причинам к ней привязан. Сейчас это было как нельзя кстати – её легко снимать. С губ Джонса сорвалось какое-то проклятие, он сильнее прижал её к себе. На них обоих все еще было слишком много одежды. Мила знает, как ласкать его сильное, загорелое тело. Согнув ногу в колене, она подается ему навстречу и шепчет на ухо непристойности, слегка прикусив мочку.



Мила фыркнув, рассмеялась ему в затылок: под платьем действительно ничего не было. По глазам Джонса она видела, что он немного удивлен. Рука, гладившая обнаженное бедро, скользнула под юбку. Мила застонала, ощутив его палец внутри своего распаленного лона. Вообще она не собиралась торопиться, но между ног давно уже было влажно, и Джонс сейчас умело возбуждал её. Приподнявшись, она торопливо расстегнула молнию на таком ненужном сейчас платье, оставшись перед Джонсом совершенно голой. В его глазах горел неприкрытый огонь желания, и Мила дрожащими руками принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Теперь её губы целовали его вспотевшие плечи и грудь. Было приятно ощущать жар кожи любовника. Страсть затуманивала ей разум, хотелось лишь одного. Почти наощупь Мила нашла ремень его штанов. Когда он остался перед ней в одном белье, она окинула его откровенно оценивающим взглядом. На теле прибавилось старых шрамов, он явно часто бывал в передрягах.

- Сейчас и тебя избавлю от лишней детали гардероба, - промурлыкала Мила, опрокинув Джонса на спину. Он что-то протестующе проворчал, на её губах появилась дьявольская улыбка: – Тебе понравится, обещаю.

Не дав ему время сообразить, что она замышляет, Мила зубами стащила с него белье и многозначительно хмыкнула при виде затвердевшего члена. Попала она в объятия Джонса, будучи не слишком опытной в любовных утехах. Он был её наставником на этом поприще и раньше частенько подшучивал на эту тему. Однако с тех пор немало воды утекло, Мила познакомилась с Виктором, который был не только опытным, но и требовательным любовником.

Довольно усмехнувшись, она наклонилась и медленно провела языком по члену. Не зная, как Джонс воспримет её инициативу, Мила вопросительно приподняла бровь и взглянула на него. Сейчас она могла оседлать его, позволить ему войти в себя. И от одной этой мысли голова шла кругом. Но… она же позволила Джонсу думать о том, что у неё было много мужчин после него. Да и, кажется, он был вовсе не против, если она проявит себя.

- Доступность привлекает ничуть не меньше невинности, - прошептала Мила так, чтобы он услышал. Она не хочет, чтобы он кончил, пока она не спеша берет его член в рот. Распущенные волосы скрывают лицо Милы, но, услышав стон Джонса, она поднимает голову. Он больше не намерен ждать. Мила покорно кивнула, провела пальцем по своей груди, затем перевернулась на спину. Но маленький спектакль на этом был еще не закончен. Ни один мужчина не знает тело женщины так, как знает его женщина. Мила призывно раздвинула ноги, неторопливо лаская свое естество. Судя по взгляду, это довело Джонса до исступления. Еще мгновение, и он сдержит слово, овладеет ею, сделает своей…

В какой же момент Мила все перевернула с ног на голову? Дьявол побери весь остальной мир. А ему достаточно было того, что эта девушка была сейчас с ним.



Джонс действительно не успел опомниться, как был в полной власти этой очаровательной пиратки. И, ко всему прочему, она была сверху. Однако, произошедшее дальше, немного удивило Джонса. Да, явно Мила кое-чему да научилась за это время... Но её ласки заставили Киллиана забыть обо всем.



- Сколько времени прошло, а сила твоих чар не убавилось. Даже, скорее, наоборот, выросла. Но это меня в тебе всегда и привлекало, - Джонс посмотрел на Милу, с трудом подбирая слова. Мысли были очень далеко, порой даже казалось, что разговаривать он вовсе разучился.

Когда же Мила прекратила его "мучить", картина предстала перед ним еще более соблазнительная. Она так и манила к себе. Джонс не в силах был это долго терпеть. Он перевернулся на бок, подвинулся ближе к девушке и буквально впился ей в губы, прижимая к кровати своим телом.

- Только моя...- снова прошептал Джонс, нависая над девушкой. Но как бы он не хотел её, сегодня ему хотелось быть нежным. Мужчина все делал медленно и осторожно. Но сначала решил подразнить Милу. Даже вернее поиграть. Поцелуями он спустился к груди и стал поочередно покусать и посасывать соски, пока они не стали совсем твердые. Но и на этом Джонс не остановился, дорожка из поцелуев пролегала до самого низа. Он целовал и будто пробовал на вкус внутреннюю сторону бедер девушки, продлевать эту сладостную пытку. А потом вернулся к центру. Его язык творил чудеса, легко касаясь нежной кожи и доводя Милу до дрожи. Пальцами он проник внутрь и стал двигаться ими, язык же порхал на заветной бугорке. Мила начинала извиваться, но Киллиан не думал останавливаться. Когда же девушка была близка к финалу, он отстранился и встал на колени.

Джонс аккуратно вошел и стал двигаться, с небольшими паузами, постепенно наращивая темп. Иногда он чувствовал на спине ноготки Милы, видел её наслаждение, но не отпускал от себя. Сегодня она только его.

Мила хотела что-то ответить, но вместо это лишь дрожит всем телом в крепких мужских объятиях. Этой ночью дозволено все, она не сдерживает стона, когда Джонс здоровой рукой принимается ласкать её грудь. Его поцелуи становятся похожи на змеиные укусы, а ухмылка – все более развязной. Его тело горячее, он тоже теряет голову. Ноздри Джонса раздуваются, в его мозгу пульсирует лишь одна мысль.
Миле не стыдно, но она не помнит, о чем его просила в ту ночь. Его прикосновения сводят её с ума. Джонс целует её шею, наверняка оставляя следы, затем обхватил губами сосок. Мила чуть не вскрикнула, когда он принялся ласкать его языком, заставляя её извиваться в его руках и умолять не останавливаться. Мила приподнимает голову и встречается с его взглядом, полным похоти. Не выдержав, она раздвигает ноги еще шире и подается бедрами навстречу, выказывая свое нетерпение. Язык Джонса скользит внутрь неё, она снова клянется исполнить любое его желание.
Больше он не может сдерживаться и медленно входит в неё. Мила ногами обхватывает его бедра и крепче притягивает, будто боясь упустить. Он целует её, у него на губах её вкус. Ногти Милы впиваются в его ягодицы. Она выгибается навстречу Джонсу и движется все быстрее, все яростнее.
Он становится жестче, удовольствие становится почти болезненным. Милу накрывает волна оргазма. Тело внезапно ослабевает и на смену недавнему безумию приходит обманчивое ощущение собственной легкости. Она чувствует, что Джонс тоже вот-вот кончит, слышит его почти звериный рык.
Он выскальзывает из неё, обессиленно ложится рядом. Мила хочет что-то сказать, но не знает, какие слова будут уместными в их случае. Она ловит на себе взгляд Джонса – тот же, как и тогда, когда он уложил её на постель. Странный, изучающий, вопросительный.

Мила лениво зевнула, решив сразу не отвечать на столь провокационный вопрос. Джонсу он, собственно, и не требовался – он явно понимал, что она осталась довольна.
- Жены на этот вопрос правды не скажут, любовницы – тем более – рассмеялась Мила, разглядывая пальцы своих ног. – Оттого-то мужчины так мало знают о том, как сделать женщину своей рабыней.
Ей было хорошо в жаждущих объятиях Джонса. Ей нравилось, как он ласкал её, заставляя чувствовать себя… Не просто желанной. Живой. Когда Джонс положил руку ей на грудь, она лишь прикрыла глаза. Однако он ничего не предпринимал, просто чувствовал ладонью мерное биение её сердца.



О да, она хотела бы определенно. Мила облизнула припухшие от его поцелуев губы и прижалась к разгоряченному телу, показывая, что она отнюдь не против продолжения. На сей раз грубого и жесткого. Дыхание Милы от одной мысли об этом стало прерывистым.



Мила сейчас не была способна рассуждать логически – она думала лишь о том, что способен Джонс сделать с её телом. Как умелый музыкант, к которому в руки попал нужный инструмент. Нет, это не любовь. Но разве нельзя продать душу за любовника, который знает, как ласкать грудь женщины? За любовника, который с дьявольской усмешкой на губах терпеливо слушает, как она просит его не сдерживаться более?
Её сердце забилось под его ладонью, будто пойманная птица. Мила понимала, что сейчас он говорит не о том, чтобы вновь обладать ею. Она колебалась, но лишь миг – ей не хотелось давать невыполнимых обещаний. А Джонс не просил никаких обязательств. Все, что ему нужно – это получить удовольствие. Что дурного, если ей тоже будет при этом хорошо? Эта мысль стала решающей. Приподнявшись на локтях, она шепнула, подставляя ему губы:
- Оттрахай меня еще…Будет хорошо…

- Ты изворотлива, как не знаю что, - рассмеялся Киллиан, понимая, что ответом тут служит сейчас взгляд и вид Милы.

Но он понимал и то, что так, как с ним, ей давно не было хорошо. Плевать, кто был до него. В конце концов, они не в монастыре. Хотя, будь они даже там, монахи не выдержали и дня рядом с этой обворожительной чертовкой. Уткнувшись лбом в плечо девушки, Джонс, превозмогая смех, поделился с ней мыслями о её возможном пребывании в монастыре, разумеется, в мужском.

Когда же приступ смеха прошел, их губы оказались очень и очень близко. Противиться желанию Киллиан не стал. Они слились в поцелуе, мужчина провел ладонью по спине Милы, от шеи и по всему позвоночнику вниз, прижимая её бедра к себе. Тихий стон послужил ответом на немой вопрос Джонса. Мила явно всем телом показывала, что хотела его.



Ну что же, они еще успеют поговорить. По крайней мере, Джонс на это надеялся. А пока что он решил подчиниться желанию, что сейчас объединяло их. Точнее, сейчас нужно было подчинить Милу её же желаниям и удовлетворить их. И если первое уже произошло, то вот второе...

Он чуть оттолкнул девушку от себя и тут же был награжден вздохом разочарования. Мужчина рассмеялся.

- Просто ляг на бок, милая. Все будет в лучшем виде, - прошептал он ей на ухо.

И Мила подчинились. Он поцеловал ее за ухом, спустился до плеча. Здоровой рукой он гладил грудь девушки, чуть зажимая то один, то другой сосок. Мила под его рукой снова начала оживать. Тогда он нежно, едва касаясь, провел ладонью по животу девушки...

- Тшшш, - сказал по-прежнему Миле на ухо Киллиан. - Мы же не торопимся. А я хочу, чтобы тебе было действительно хорошо, еще очень и очень долго...

А его ловкие пальцы уже массировали нежную плоть внизу живота девушки. Мила стонала и извивалась, прижималась бедрами к нему, чувствуя, что он уже готов к продолжению. Но Джонс не торопился. Эти сладкие муки, он в них был мастер...

Наконец, мужчина прекратил эти пытки, приподнял ногу девушки и резко вошел. Нежность уступила место страсти. Возможно, Миле было немного больно, но скорее всего она не чувствовала ничего, кроме наслаждения, которого так жаждала. Толчки Джонса были резкие, но перед тем, как выйти, он замирал на долю мгновения, давая Миле возможность полностью почувствовать его внутри. Когда девушка привыкла к позе, рука пирата снова скользнула по животу Милы вниз. Он ласкал нежный бугорок под стоны молодой женщины, что становились все громче и громче.

Миле в голову лезла масса мыслей, ни одна из них не была приличной, учитывая все обстоятельства. И то, что она лежит сейчас перед ним без одежды, призывно улыбаясь. Пока Джонс не торопился, она вспомнила о его недавнем предложении. Что ему сейчас нужно? Он ищет любовницу для хорошего спонтанного секса, как сейчас? Он хочет найти женщину для необременительных отношений? Он хочет обрести Женщину? В понимании Милы это были разные вещи. Только она не знала, где прочерчена грань. Точнее – где её прочертил Джонс. Почти как на её теле, где его пальцы умело выписывали только ему ведомые узоры. Мила глубоко вздохнула, уже не скрывая нетерпения. Джонсу, видимо показалось, что она недостаточно активна, поэтому он двумя пальцами слегка ущипнул её за набухший сосок. Она сама виновата, к тому же это сладкая боль. На сей раз он остался удовлетворен её стоном, однако грудь в покое не оставил. Мила жалобно взглянула на него, прося пощады. Но взгляд Джонса на сей раз был властен, он желал её, но желал, чтобы она повиновалась его желаниям. Рукой Джонс несильно похлопал её по бедру, будто норовистую кобылу. Мила услышала его короткий приказ и покорно перевернулась на бок. Ощутив внутри себя пальцы Джонса, она потянулась к нему, но он с ухмылкой отстранился. Ему нравится, что она позволяет ему делать с ней все, что заблагорассудится.
- Киллиан… - с губ Милы слетает то ли стон, то ли мольба. Она не сразу понимает, что сейчас впервые за всю ночь назвала его по имени.
Он поднял голову, и она видит пламя, вспыхнувшее в его глазах. А в следующее мгновение Джонс с силой входит в неё. Резче, глубже, жестче. Он обхватывает сильной ладонью ягодицы Милы и крепче прижимает к себе. Толчки становятся все чаще, все требовательней, дыхание Джонса теперь похоже на звериное рычание. Мила обнимает его, её руки скользят по вспотевшему телу, знакомому и незнакомому одновременно.
Наконец, Мила получает столь желанную разрядку, спустя пару мгновений Джонс – тоже. Он поспешно выскальзывает из её тела, однако не спешит отстраняться. Проведя рукой по её ставшим влажными волосам, он тяжело оседает.
Настал через Милы вопросительно смотреть. Ей было интересно, понравилось ли любовнику то, что сейчас произошло.

Она назвала его по имени. Что-то это да значило. Ведь не могло же это пройти бесследно. Джонсу вспомнились ночи, которые они проводили вместе. Такие же горячие, наполненные страстью. Именно в этот момент в глазах мужчины загорелся нешуточный огонь желания. Именно тогда внутреннее "я" подсказало ему, что они будто созданы друг для друга. И именно тогда Киллиан вспомнил кое-что из относительно недалекого прошлого... Однако сладостные пытки он не прекратил.

Когда же их обоих накрыла волна оргазма, Джонс не спешил отодвинуться от Милы. Легкое касание волос девушки, её вспотевшего лба, щеки и шеи заряжает мужчину. Он покрывается что-то сказать, но, качнув головой, отгоняет какую-то мысль и просто ложится рядом. Его рука путешествует по телу Милы, едва касаясь то тут, то там, нигде особо не задерживаясь, но почему-то эта довольная невинная ласка (в свете того, что произошло чуть ранее) заставляет тело Милы отзываться на эти прикосновения каждой клеточкой, трепетать под его пальцами. Джонс улыбаясь, наблюдает за тем, как мгновенно твердеют соски, как девушка закатывает глаза. Он целует её в районе пупка, медленно поднимаясь наверх. Джонс чуть прикусывает левый сосок, играет с ним, чередуя язык и нежные покусывания. Потом подтягивается выше и целует девушку в губы. Это поцелуй изучающий и в то же время просящий... В нем и просьба о прощении и само прощение, и страсть, и нежность...

Киллиан наконец отстраняется и смотрит ей в глаза.

- Как как ты все же смотришь на то, чтобы попробовать снова построить отношения? Я не говорю о перспективе до гробовой доски быть вместе. Но я же вижу, кто бы у тебя там не был в прошлом (он интонацией выделил последнее слово), сейчас ты не возражаешь против меня. Скорее даже наоборот, - на его губах появилась соблазнительная улыбка, а голос стал почти что мурчащим.

Мужчина наклонился к приоткрытым губам Милы, но лишь коснулся языком её верхней губы, потом переместился к уху и чуть прикусил мочку, отчего девушка изогнулась под ним, стараясь прижаться ближе.

- Сначала ответ на вопрос, дорогая, - его улыбка и взгляд обещали рай... - А потом всё, что пожелаешь. Я сделаю с тобой все, что захочешь, обещаю.

Киллиан быстро поцеловал девушку и откатился в сторону, лег на спину, повернув голову на бок, продолжая наблюдать за девушкой.

Джонс сел, прислонился к спинке кровати, на его губах вновь появилась чертовски соблазнительная улыбка.

- Иди ко мне, - тихо позвал он девушку. Кажется, она хотела приступить к ласка, но мужчина остановил её. - Нет, сейчас будет иначе.

Притянув девушку ближе, он заставил её встать на колени (лицом к нему), но так, чтобы колени оказались по разные стороны его вытянутых ног. Губами он припал к груди девушки, кусая и посасывая соски, а пальцами проник в лоно - там было почти горячо и влажно, Мила явно хотела продолжения. Через некоторое время, вытаскивая пальцы, Джонс задержался на нежном бугорке и помассировал его. Одновременно с этим его язык путешествовал по груди Милы и он прикусил правый сосок. Девушка застонала достаточно громко.

- Тише, милая, а то еще соседи решат, что тебе плохо или что я тебя убиваю, - прошептал Киллиан. За время ласк девушка не отстранилась от него ни на миллиметр, наоборот, сильнее прижималась к нему.

Обняв Милу, он крепко прижал её к себе, постепенно опуская (то есть сажая). Когда он был полностью в ней, Джонс жадно поцеловал припухшие от возбуждения губы Милы и прошептал:

- А теперь можешь продвигаться, малышка. Я же знаю, тебе это нравится, моя порочная девочка.

В голосе Киллиана звучала, как ей показалось, не столько страсть, сколько усталость. Нет от неё. Мила отлично знала, что он куда более вынослив. Джонс устал от ноющей боли в груди и ищет исцеления в её объятиях. А она сразу дает ему понять, что ему не на что рассчитывать, кроме как на физическую близость потому… потому, что ей нравится с ним спать. Мила озадаченно посмотрела на него: может, не стоило ей так прямо очерчивать грани дозволенного?
Все же ей хотелось иметь в любовниках живого мужчину, а не бездушную машину, механически выполняющую свою часть «сделки».
Хотя через пару минут, когда Джонс вновь приступил к изучению её тела, Мила подумала, что, видимо, сделала поспешные выводы. Она, наклонившись, целует Джонса, он рассеянно отвечает, прикрыв глаза. Мила недовольно взглянула на него. Жалеть Джонса она вовсе не собиралась, тем более, судя по началу ночи, чувствовал он себя более чем неплохо.
Да и по продолжению тоже. Джонс вовсе не выглядит утомленным, его член довольно быстро твердеет.



Он почти рывком насадил на себя Милу и откинул голову на подушку, предоставив ей ведущую роль. Она сжала ногами бедра Джонса и принялась ритмично двигаться. Кровь стучала в висках, вновь не было ничего, кроме неё и Джонса. Обнаженные груди колыхались в такт учащающимся движениям. Волна удовольствия накрывает Милу, и она падает на Джонса, словно боец, в которого попала стрела. Джонс требовательно обнял её, сделал еще несколько резких толчков и кончил. Их дыхание было прерывистым, оба устали, но были явно довольны друг другом.
Не слезая с Джонса, Мила вновь поцеловала его. На сей раз не яростно, как прежде, а мягко и ласково. Она по достоинству оценила его внимательность и чуткость этой ночью, теперь ей хотелось отплатить ему той же монетой, но она не знала, как. И надеялась, что Джонс как-то ей подскажет ответ на этот вопрос.