Добро пожаловать в Загробный Мир, пристанище для душ, день ото дня не находящих здесь покоя. Мрачное и серое царствие темноты и страха, охраняемое страшным и беспощадным Цербером - огромным трехглавым псом, на чье растерзание может попасть любой. Но, если вы, все же, смогли уцелеть (ха-ха-ха!) и пройти дальше, вас ждем встреча с самым гостеприимным хозяином, о котором можно только мечтать! Принц Пустоты, Король Тлена и близкий друг самой Смерти, радушно примет вас в своем чертоге погибели. Убивали? Крали? Вели разгульный образ жизни? О, досье вашей жизни уже лежит на его коленях. Будьте как дома, и знайте - отныне ваша душа отдана во власть Аида.
Основные места: Тронный зал Аида. Река мертвых, через которую души, с помощью проводника, на лодке попадают к Аиду. Мертвый сад. Пустые земли. Хранилище душ.
Порталы, с помощью которых можно попасть в мир и выйти оттуда: - Смерть; - Аид, который сможет провести туда вашу душу, и он же – вывести обратно; - Искусственная смерть, вызванная зельями и ритуалом.
Жители:Аид, пес Цербер, Персефона (жена Аида, заколдованная и превращенная в цветок), проводник через реку мертвых, бесчисленное количество душ.
Время:в Аду есть только вечность. В случае реальной смерти, пара дней в Аду могут обернуться парой месяцев реального времени, но в случае путешествия туда намеренно – время = времени в Сторибруке.
Мужчина склонил голову на боку, и испытующе посмотрел на Милу, анализируя сказанное ей: - Значит, ты хочешь гарантий моей честности? А на слово нынче уже не верят? – хищно скалившись, он причмокнул, - игра в «докажи» - это бесполезное занятие, моя дорогая.
Аид устало вздохнул и плюхнулся на близь лежащую глыбу камня, отвалившуюся с потолка. Он продолжил: - Спор, разговор и возня с женщиной - долгий процесс, который раздражает. А кто-нибудь из нас хочет, чтобы я злился? – он вопросительно согнул бровь, - так что, пожалуйста, попробуй понять с первой попытки мысль, которую я хочу вложить в твою шальную головку.
Бог спокойно, как ребенку, начал объяснять Миле суть своих соображений: - Законы магии и чародейства ироничны до ужаса: они безошибочно находят самую уязвимую точку тебя самого и нажимают на нее до хруста костей твоего тела. И сколько бы ты не хотел обмануть волшебство – оно всегда оставит с носом тебя, посмеется, пожует и выплюнет. Таков уж его удел, понимаешь? Магия побеждает всегда и всех, - заметив недоумение на лице женщины, Аид поспешил уточнить, - ой, ну не гримасничай без повода! Сея преамбула нужна тебе, а не мне. Должна же ты понять одну простую истину – магию не обманешь. Да, возможно выкрутиться, придумать что-то, поигать, но так или иначе за нее придется платить.
Он лениво пнул близь лежащий камешек и продолжил: -Ты знаешь, что сюда можно пройти под «аурой» погибшей души? Мол, сила способна провести несколько человек и бла-бла-бла. Но вот выйти так просто не получится. Персонажу с короной, вроде меня, - он самодовольно улыбнулся, - нужна более крепкая база, чем плетущаяся рядом мертвая душонка. Я играю с более крупными картами, такими как стук человеческого сердца. – бог фыркнул, - но вечно эти тонкости не дают по-настоящему повеселиться. Когда я получу дар силы, я не смогу отрицать, что первоисточник и я будем..мм..связаны некоторое время. Так что после «обмена» бросить тебя или убить я не смогу, ибо это сразу повлияет на мое душевное и физическое состояние. Так что, если ты пойдешь ко мне навстречу, то причинять вреда я тебе не собираюсь. Разве я похож на мазохиста?
Молодая женщина саркастично усмехнулась. На мгновение она вспомнила жизнь в отчем доме. Тогда она действительно верила на слово...недолго. Лишь став девушкой, Мила поняла, что вещи, которые из дому уносил её отец, он вовсе не продавал, а пропивал. Неудачный брак разбил и без того хрупкие розовые очки. А попав на борт "Веселого Роджера", ей пришлось распрощаться с остатками собственной наивности. Если бы она не научилась отлично разбираться в людях, то так бы и не угадала, кто из матросов действительно готов верно служить, а кто готов прирезать, едва она уснет. Были и такие - не всем понравилось, что Киллиан сделал своим старшим помощником женщину. Моргнув, она увидела перед собой мрачное лицо Аида, о котором, признаться, успела позабыть. - Нет, - погруженная в собственные воспоминания, покачала головой Мила. - Не тебе.
ЦитатаHades ()
А кто-нибудь из нас хочет, чтобы я злился?
Мила выразительно фыркнула. Она уже успела уяснить, что нужна Аиду, а значит, вреда ей он не причинит. Он кто угодно, но только не дурак. А вот спецэффекты любит. - Злись, если хочешь, - равнодушно пожала плечами пиратка. - Мне это ничего не даст.
ЦитатаHades ()
Персонажу с короной, вроде меня
Она терпеливо вздохнула, приготовившись выслушать, как Аид будет тешить свое эго. Глаза Милы расширились, когда она разобрала в его голосе иронию. Она устремила на владыку царства мертвых недоверчивый взгляд, но увидела лишь лукавую улыбку.
ЦитатаHades ()
Когда я получу дар силы, я не смогу отрицать, что первоисточник и я будем..мм..связаны некоторое время.
Мила насторожилась - с магами ей тоже доводилось иметь дело. Они щедро платили, она не видела смысла не брать их на борт. Один старый некромант рассказывал ей нечто похожее. - Расскажи подробней, - потребовала пиратка, непринужденно усевшись на камень и подперев рукой щеку, как девочка, которая ждет сказку на ночь. Эта мысль насмешила её, особенно с учетом того, где они находятся.
ЦитатаHades ()
Разве я похож на мазохиста?
Молодая женщина еще раз вспомнила баллады о любви Аида и Персефоны. Что ж, нельзя отрицать: он многим пожертвовал ради возлюбленной. Кстати, где она? Не похоже, чтобы у царства мертвых была хозяйка. Мила взглянула прямо в лучащиеся нетерпением глаза Аида. - Ты даже не представляешь, насколько, - тихо произнесла она. - И не проси рассказать, почему. Мы оба знаем ответ. "Что вновь подводит нас к вопросу о моей безопасности", - мысленно договорила Мила.
- Расскажи подробней, - потребовала пиратка, непринужденно усевшись на камень и подперев рукой щеку, как девочка, которая ждет сказку на ночь.
- Нуууу…, - нехотя протянул бог, - если стук сердца разделен между двумя людьми, то хочешь – не хочешь, но им придется делить горести и радости. Готова ради меня на сий фентиль, а?
Аид прыснул от смеха, однако параллельно с этим взмахнул правой рукой, откуда вырвался столб пламени и окутал Милу с ног до головы. Женщина, вскрикнув, полетела вниз, однако через мгновение ее колени соприкоснулись с твердой почвой. Она оказалась на берегу реки, откуда гулом лились переплетенные воедино стоны усопших душ, а окружала ее настолько плотная тьма, что если бы она вытянула руку, то разглядеть кончики пальцев для нее не было бы возможным. Единственным источником света была водная гладь, которая, сдерживая силу мертвых, сияла холодной зеленью.
Терпкий голос бога донесся одновременно со всех сторон, сбивая Милу с толку и не давая ей сфокусироваться на каком-то определенном направлении: - Приглядись, дорогая моя.
Тут же над поверхностью воды поднялись две полупрозрачные фигуры: мужская и женская. И хотя лица обоих скрывали капюшоны, женщина поняла, кого оные олицетворяют. Подтверждая мысли Милы, бог снова зазвучал: - О да, это наши проекции. Смотри, что случится с ними.
Мужская душа медленно достала из кармана тонкий, но такой же полупрозрачный как и он сам, клинок и легким движением провел им по шее женской души. Сдавленный крик пронесся около Милы и скрылся в толще темноты. Душа, схватившись за свое горло, начала биться в предсмертных конвульсиях, издавая реалистичные хрипы и стоны. И вот, тело оной обмякло и растеклось зловонной водой, соединившись с первоисточником. Убийца-мужчина, удостоверившись, что его спутница покинула арену сцены, сделал пару шагов в сторону, но внезапно замер. Так же как женщина минуту до этого, он вцепился прозрачными пальцами в свою шею, сжался в комок, осел и лопнул, закидав брызгами наблюдающую за ним Милу.
В это же мгновение все перед глазами Милы заволокло туманом, и когда он рассеялся, она вновь сидела на камне, а напротив нее стоял Аид, светя глазницами: -Ну-с, доходчиво объяснил?
если стук сердца разделен между двумя людьми, то хочешь – не хочешь, но им придется делить горести и радости.
"Звучит не слишком оптимистично, если речь идет о тебе", - подумала пиратка. Хмыкнув, она с насмешкой посмотрела на Аида, от души наслаждавшегося спектаклем. - Еще войдешь во вкус, а в мои планы не входит заполучить в рабство бога, который давно распрощался со своей крышей, - пристально глядя на аристократичное лицо, пробормотала Мила. Она защищалась, но чутье опытной странницы, избороздившей множество морей и миров, подсказывало ей: единственный человек, для которого Аид представляет опасность - он сам. Она равнодушно наблюдала за мужской и женской душами. Ей было понятно, что их ждет, потому она вовсе не удивилась, когда мужчина, попытавшийся уничтожить женщину, вскоре последовал за ней. Вне зависимости от того, хотел он того или нет.
ЦитатаHades ()
-Ну-с, доходчиво объяснил?
На губах пиратки заиграла лукавая улыбка. Мила знала, что умеет быть очаровательной...если захочет. С этой кривоватой улыбкой она не одного матроса убедила взойти на палубу "Веселого Роджера". Для множества головорезов эта улыбка была последним, что они видели в своей никчемной жизни - Мила поежилась при мысли, что убитые ею тоже находятся в царстве Аида. Он, меж тем, наблюдал за ней пристально и с неослабевающим интересом. - Доходчиво, - согласилась Мила. - Но...недостаточно. - Увидев яростный блеск в глазах Аида, она невозмутимо продолжила: - Твой мир, твои правила, так? Другое дело - клятва на крови, не так ли? - тряхнув густой копной каштановых волос, произнесла она.
Твой мир, твои правила, так? Другое дело - клятва на крови, не так ли?
Аид устало закатил глаза и пробубнил: - А чечетку тебе не станцевать? – он фыркнул, - Мне порядком надоела эта возня, дорогуша.
Мужчина, тщетно глотая свое негодование, с вызовом посмотрел на Милу, взвесил все за и против и, прищурившись, процедил: -Нет, так нет. Благо в мой мир постоянно забредают живые и сочные!
И, вспыхнув, он растворился в стенах, оставив женщину наедине с собой и своими мыслями.
Сгустки тумана неравномерно распределились по пещере, образую рваную композицию ассиметричной картины, где каждое молочное облачко пульсировало и лениво перетекало из одной точки в другую. Иногда они сливались друг с другом или наоборот расщеплялись на составляющие, формирую в конечно счете что-то взаимосвязанное, но не осязаемое. Этим «что-то» был бог Поземного Мира, который предпочел сменить агрегатную форму, дабы успокоиться и согнать в стойло взбудораженные мысли. Аид, комкая свое холеричное начало, отчаянно гасил жгучее желание раскрошить Милу, прихлопнуть ее и, попросту, убить. Он знал, что его природная вспыльчивость опасна для окружающих, поскольку в минуты гнева все, что отвечает за контроль и самообладание, испаряется, и остается только потребность в кровопролитии. Пружина раздраженности, которую завела женщина своими ужимками и словами, постепенно начала накаляться, и когда Мила заикнулась о клятве, Аид почувствовал звон побелевшей стали и поспешил остудить этот механизм, пока не стало поздно. Он понимал, что гостья нужна ему, как входной билет, но он успел отвыкнуть от своенравности смертных, поэтому бешенство быстро поднялось до опасного уровня. «Наглая блоха! Требовать клятвы у БОГА! Безумная дура!» - кричало все в сознании мужчины, но вкрадчивый голос разума, когда эго бога, задыхаясь, замолкало на секунду, осторожно шептал: «Уступив ей, потешив человеческое самолюбие, можно добиться нужных результатов». И следующими аккордами снова гремели монологи бешенства, чередуясь с рациональными просветами. Через некоторое время, значительно успокоившись, мужчина вновь обратился взором к чашам решений, где по-прежнему балансировали два подхода к сложившейся ситуации. Бог кидал туда все «за» и «против», пока ни понял, что одна сторона весов все-таки опустилась чуть ниже, чем другая, и он, перебарывая вопли собственной гордости, заключил: «Это шкурка мне нужна, если я хочу быстро попасть на поверхность. Разве разумно винить ее в страхе за собственную жизнь? Я сам воспитал поколения людей в ужасе перед загробной жизнью, а теперь удивляюсь плодам. Ну что ж. Пора поиграть». Стоило мыслям Царя сложиться в стройную мозаику, как туман, в которой обратился дух Аида, сменил беспорядочное движение на стремительное группирование. Мгновение – и стройная фигура бога вновь оказалась рядом с Милой. Спокойное лицо мужчины не выражало ровным счетом ничего, кроме выгодной любезности, которую он играл мускулами улыбки. Когда он заметил напряженность, удивление и негодование, которыми опрыскала себя Мила, он проговорил, обнажив жемчужины зубов: - Ну-ну, полноте, как будто вы не знаете, моя дорогая, что клятвы и другие ритуалы требуют подготовки. Паника излишний атрибут нашего с вами дела, так что успокойтесь.
Аид, удостоверившись, что Мила поняла его, театрально взмахнул кистью правой руки и начал медленно, оперируя только двумя пальцами, закатывать рукав балахона. Закончив, он вынул из кармана небольшой обломок кристалла, и, заметив недоумение Милы, пояснил: - Мы с вами не на вечеринке где-нибудь на Олимпе. Мы в Аду. А знаете, что это значит? – он довольно сверкнул глазами, - что здесь свои законы и фишечки. Простой нож – это зубочистка в зубах Цербера, а это, - он поднял кристалл чуть выше, - это местный гарант.
После, он покрутил обломок и с легким нажимом провел им глубокую вертикальную полосу от сгиба до середины руки, откуда тут же заструилась густая алая жидкость. «Нож» Аида, обагрившись, медленно впитал в себя добрую часть вырвавшейся крови, образуя внутри себя капиллярную сеточку, которая паутиной заполнила все внутри кристалла. Мужчина, проследив за произошедшим, удовлетворенно хмыкнул и, сцепившись с взором Милы, твердо проговорил: - Я не смогу причинить физический вред тому, кто владеет сим, пока наши сердца связаны. Клянусь.
И он безразлично кинул пульсирующий кристалл прямиком в руки Милы.
Даже не открывая глаза, по вернувшемуся слуху, Джонс понял, что сознание к нему вернулось. Поначалу слов он разобрать не мог из-за сильного гула в ушах. (неужели в очередной раз "приложился" головой обо что-то?) Но спустя уже некоторое время мужчина услышал твердый спокойный мужской голос и нотки негодования в ответах Милы. Крюк приоткрыл глаза и повернул голову в сторону говоривших. Но тут разговор был прерван внезапным исчезновением повелителя Ада.
Джонс пару секунд смотрел на Милу. Она задумалась о чем-то, видимо, Аид предложил ей какой-то выбор. Мужчина поднялся и сделал несколько шагов к девушке. Однако только он раскрыл рот, чтобы заговорить, Аид снова пожаловал. (опять эта чертова магия! внезапные исчезновения /появления уже в печенках сидели у Крюка) Пираты остался стоять в тени от нависающей каменной глыбы (кстати, что тут за погром произошёл?-подумал он, глядя на небольшой беспорядок).
ЦитатаHades ()
- Я не смогу причинить физический вред тому, кто владеет сим, пока наши сердца связаны. Клянусь.
- Какого черта тут происходит? Я не уловил в вашем разговоре предложения руки и сердца с твоей стороны, Аид. Или я что-то пропустил? Хотя, судя по выражению лица Милы, она в любом случае не дала никакого согласия. А вот навязывать свое общество даме, которая в тебе не заинтересована, это очень некрасиво. Тем более эта дама занята. Хотя даю не кажется невероятным, чтобы бог, пусть и подземного царства, заинтересовался обычной смертной женщиной. Мила, только без обид, пожалуйста, - быстро переведя взгляд на девушку, сказал Крюк. - Поговорим об этом после, если пожелаешь. - Пират снова поднял взгляд на Аида. - Значит, за словами о сердцах стоит нечто иное. Не соблаговолите ли объяснить мне, простому смертному, что оказался в этом "чудесном" месте... Что ты задумал, Аид?
Киллиан без страха смотрел прямо в лицо богу, обращаясь к нему на "ты". Магия, конечно, вещь непредсказуемая, но Джонс не вчера родился. Аиду что-то нужно было от Милы.
- Что ты хочешь за её свободу, Бог подземного царства? Я знаю, что просто так отсюда не уйти... - И тут Киллиана осенило. - Постой, неужели и сам Аид не может просто так выйти отсюда? - Джонс бы рассмеялся в лицо богу, будь он один на один с Аидом. Но рядом была Мила и приходилось сдерживаться. Эти, владеющие магией, всегда норовят ударить в самое больное место. А Киллиан хотел только одного - чтобы Мила как можно скорее выбралась отсюда живой. Однако, посмотрев на повелителя мира мёртвых, мужчина понял, что в своих догадках попал в самую точку. Аиду тоже так просто не выйти отсюда.
-Аид, давай ты отпускаешь девушку и мы поговорим по-мужски, оставшись здесь? Я не боюсь смерти, и можешь не рассказывать, какие пытки ты изобретешь, все равно не испугаешь. Я прошу только о том, чтобы ты отпустил её. Большего мне не надо.
Кажется, Мила хотела возразить, но Киллиан опустился так, чтобы посмотреть ей в глаза не сверху вниз.
- Я хочу, чтобы ты жила, Мила. Тогда, на корабле, я бы с радостью поменялся с тобой местами, лишь бы ты осталась жива. Потому я и прошу только об одном - живи, дорогая моя. Живи. - это все было сказано тихим-тихим шёпотом. Киллиан дотронулся до её лица, проведя ладонью по щеке. - Я всегда любил тебя, но пытался забыть об этом. Сейчас понимаю,что это всё было зря. Мне нужна только ты... - После этих слов Джонс резко встал.
-Ну так что, Аид? Я знаю, что за всё нужно платить. Так назови свою цену свободы Милы. Я приму её, какой бы она не была. Но однажды увидев её смерть, я не могу допустить, чтобы это повторилось. Не сейчас точно, её время не пришло. Она должна жить.
Киллиан стоял, скрестив руки на груди, и ждал ответа Аида.
- А чечетку тебе не станцевать? – он фыркнул, - Мне порядком надоела эта возня, дорогуша.
Услышав ответ Аида, Мила криво усмехнулась. Она знала, что именно эта манера кривить губы часто выдавала её при маскировках, но отделаться от неё никак не могла. Это была такая же часть её натуры, как любовь к морю и приключениям. Пиратка предполагала нечто в этом духе, однако когда Аид исчез, оставив её один на один, недоуменно уставилась на то место, где он только что стоял. Перевела взгляд на ставший таким одиноким без своего царственного владельца костяной трон. Неожиданно перед ней возник клубок серого дыма. Мила выругалась и тут же закашлялась. Когда дым немного развеялся, она увидела темноволосую девочку. Девочка была высокой, смуглой, взгляд черных глаз был непокорным. - Кто ты? – неуверенно спросила Мила, видя, что неизвестная гостья зло смотрит на неё. - Та, чьи чувства ты заполучила, чтобы жить полнокровной жизнью, - прошипела девочка, отряхнув свой кафтан. – Та, у которой отняли сердце, чтобы вручить его тебе. Мила вздрогнула – меньше всего она ожидала услышать эти слова, меньше всего она ожидала встретить здесь этот призрак из своего прошлого. Она столько сил положила на то, чтобы вновь обзавестись сердцем, чтобы вновь чувствовать, чтобы вновь жить и любить. Она была не готова к этой встрече, но, кажется, девочка её вовсе не собиралась спрашивать. Только теперь Мила увидела: в руке девочка сжимала нож. Наметанным глазом пиратка оценила оружие: грубой работы, на рукояти не было родового герба, лезвие было широким и острым. - И теперь я догадываюсь, почему мне досталось именно твое сердце, - на губах Милы заиграла все та же кривая усмешка, покорявшая и мужчин, и женщин. Вряд ли Блэквелл знал, скорее, это просто случайное совпадение. – Мы не так уж непохожи, так? Девочка в свою очередь взглянула на кинжал, висевший у Милы на поясе. Она по-прежнему смотрела настороженно, но уже без ненависти. - Догадываешься? Ты не играла в махинациях Снежной Королевы никакой роли? – в её голосе прозвучало разочарование, но нож она убрала. Снежная Королева, правительница Лапландии! О ней бредил холодный, отчужденный юноша Кай, Лапландию видела Мила в своих галлюцинациях. - Ты жила в Лапландии? – поинтересовалась она. Девочка покачала головой. - Неподалеку. Я помогла Герде добраться до замка Снежной Королевы. А она в отместку убила меня, - девочка сплюнула, произнеся имя королевы Лапландии. – Как я думала, твоими руками. - Нет, - настал через Милы качать головой. Она вынула из ножен кинжал, блеснувший в холодном, похожем на лунный, свете. – Я действительно отняла немало жизней. Но к твоей смерти я не причастна. Девочка долго смотрела на неё, будто принимая сложное решение. Неожиданно она улыбнулась – не только губами. Взгляд карих глаз стал теплым. Она сделала рукой неопределенный жест. - Пиратка, - одобрительно произнесла девочка. – Я была разбойницей и не могла бы пожелать своему сердцу лучшей хозяйки. Да будет так! Глаза Милы наполнились слезами. Она хотела достойно ответить черноглазой разбойнице, но горло сдавил ком. Молодая женщина облизала пересохшие губы. Она открыла, было, рот, чтобы пообещать беречь её сердце, но промолчала. Это обещание не вернет к жизни маленькую разбойницу. Там, где она стояла, вновь образовался клубок едкого дыма. - Об Аиде не беспокойся! – донесся до Милы звонкий голос. – Ты нужна ему. А теперь… Прощай, мой дух не потревожит тебя более. Когда дым развеялся, маленькая разбойница исчезла. Пиратка выдохнула, сердце, принадлежавшее, как она теперь узнала, этой девочке, часто билось в её груди. Напоминая о том, что она жива. - Спасибо, маленькая разбойница, - прошептала Мила. Она надеялась, что, где бы ни была девочка, эта благодарность будет ею услышана. Мила лишь сейчас заметила, что продолжает сжимать в руках клинок, на которым поклялась, что не убивала маленькую разбойницу. Ей определенно есть о чем спросить Блэквелла. Хитрый лис наверняка многое не договаривал. Но… это она сделает позже. Уверенным жестом Мила вложила оружие в ножны.
ЦитатаHades ()
- Ну-ну, полноте, как будто вы не знаете, моя дорогая, что клятвы и другие ритуалы требуют подготовки.
В темноте можно было разглядеть фигуру Аида. Мила терпеливо вздохнула – встреча с маленькой разбойницей, игравшей с широким ножом, взволновала её куда сильнее, чем причуды безумного бога, к которым она уже успела, признаться, привыкнуть. Она не скоро забудет это прощальное благословение. Мила решительно отогнала прочь настойчивое воспоминание. Сейчас оно могло помешать ей сфокусироваться на действиях Аида.
ЦитатаHades ()
- Я не смогу причинить физический вред тому, кто владеет сим, пока наши сердца связаны. Клянусь.
Сам того не ведая, Аид избрал самый верный способ общения с Милой. Она ловко поймала кристалл, став на мгновение пираткой, которая легко оценивала драгоценности. Она знала: этот, похожий на алмаз, камень с кровавым рисунком – её единственный способ выбраться из царства мертвых живой. Услышав слова клятвы, она вновь усмехнулась: Аид ни словечком не обмолвился о моральном вреде. Итак, он её не убьет, даже если ему будет очень того хотеться. - Всего лишь мера предосторожности, - обворожительно улыбнулась Мила. Она старалась казаться довольной, но на самом деле была встревожена, как опытный боец перед битвой. – Догадываюсь, чего тебе это стоило. Не сомневаюсь, мысленно ты уже много раз убил меня всеми доступными твоему воображению, не так ли, твое темное безбожие? – вопрос, не требовавший ответа. Мила знала, что права. Услышав за спиной чьи-то шаги, она резко обернулась, подумав, что это вернулась маленькая разбойница. Однако это был Киллиан, правда, не слишком уверенно стоявший на ногах. Мила придушенно ахнула – ища выход в лабиринте Аида, она успела позабыть о человеке, который спустился сюда лишь ради неё. На мгновение её обжег стыд, но лишь на мгновение. Об этом она подумает после. А пока… Мила незаметно сжала кристалл в руке, острые грани впились в кожу.
ЦитатаMagnetic ()
- Какого черта тут происходит? Я не уловил в вашем разговоре предложения руки и сердца с твоей стороны, Аид. Или я что-то пропустил? Хотя, судя по выражению лица Милы, она в любом случае не дала никакого согласия. А вот навязывать свое общество даме, которая в тебе не заинтересована, это очень некрасиво. Тем более эта дама занята. Хотя даю не кажется невероятным, чтобы бог, пусть и подземного царства, заинтересовался обычной смертной женщиной. Мила, только без обид, пожалуйста, - быстро переведя взгляд на девушку, сказал Крюк. - Поговорим об этом после, если пожелаешь.
Мила молила богов, чтобы пирату хватило ума понять, что сейчас не время для выяснения отношений. Не тогда, когда ей чудом удалось договориться с Аидом! Неужели он не соображает… Хотя откуда, владыка подземного царства услужливо вырубил его, так что подозрения Джонса вполне разумны, напомнила себе пиратка.
ЦитатаMagnetic ()
- Я хочу, чтобы ты жила, Мила. Тогда, на корабле, я бы с радостью поменялся с тобой местами, лишь бы ты осталась жива. Потому я и прошу только об одном - живи, дорогая моя. Живи. - это все было сказано тихим-тихим шёпотом. Киллиан дотронулся до её лица, проведя ладонью по щеке. - Я всегда любил тебя, но пытался забыть об этом. Сейчас понимаю,что это всё было зря. Мне нужна только ты... - После этих слов Джонс резко встал.
Киллиан, Киллиан, какому богу ты продал душу в обмен на талант растоплять сердца? Но есть и еще кое-что. Страсть, звучавшая в голосе Джонса, была искренней. Он любил её и был готов пожертвовать ради неё всем, даже самой жизнью. Мила сглотнула, не глядя на стоявшего поодаль в ожидании её ответа Аида. Эти слова предназначались не для его ушей и сказаны были не ему. Она прикрыла глаза, ощутив пальцы Киллиана на щеке. Мила думала, тот огонь давно потух в её душе, оставив после себя лишь пепел, развеявшийся на ветру. Перед ней стоял человек, давно и осознанно избравший для себя дорогу мрака. Когда-то она рискнула всем ради того, чтобы разделить с ним жизнь, полную опасностей. В её душе появилось место тени, а может, она была там всегда, иначе Мила не приняла бы пиратский образ жизни как родной. Киллиан смотрел на неё все так же, но теперь его взгляд изменился. Милу пронзила боль понимания – он прощался. Навсегда, собираясь остаться в царстве Аида вместо неё. Зная, что она будет сражаться до последнего, Джонс решил действовать оружием, против которого она беззащитна. Сейчас она легко представила, во что превратилась жизнь Киллиана после того, как Румпельштильцхен вырвал ей сердце. Череда безрадостных дней, единственной его целью стала месть. Сердце Милы болезненно сжалось, но она не позволила жалости овладеть ею. Не здесь. Не сейчас. - Верь мне, - шепнула она, быстро поцеловав его пальцы. Кошачьим шагом молодая женщина приблизилась к Аиду. Теперь она победоносно улыбалась, а взгляд горел. - Мы уходим, но вместе, - решительно произнесла она. "Об Аиде не беспокойся!" Сейчас все зависело от того, права ли была маленькая разбойница...
Сообщение отредактировал Yennifer - Суббота, 30.12.2017, 13:46
Не соблаговолите ли объяснить мне, простому смертному, что оказался в этом "чудесном" месте... Что ты задумал, Аид?
Аид медленно повернул голову в сторону говорившего, вопросительно изогнул бровь и тягуче ответил: - А вы, сударь, умеете расположить к себе оппонента: все мои планы так и рвутся открыться вашему взору и суду. Даже не знаю, как их удержать! – и тише добавил, - что за поколение! Ни учтивости, ни такта.
ЦитатаMagnetic ()
- Что ты хочешь за её свободу, Бог подземного царства? Я знаю, что просто так отсюда не уйти...
Мужчина, почувствовав в голосе пирата тонкие нотки, скривился в брезгливой гримасе, и, переведя взор на Милу, пылавшую и не сводящую взгляда с Киллиана, раздраженно пробубнил: - Фу. Сейчас он начнет стонать и изливать душу.
ЦитатаMagnetic ()
-Аид, давай ты отпускаешь девушку и мы поговорим по-мужски, оставшись здесь? Я не боюсь смерти, и можешь не рассказывать, какие пытки ты изобретешь, все равно не испугаешь. Я прошу только о том, чтобы ты отпустил её. Большего мне не надо.
Бог устало провел указательным пальцем по складкам лба, вздохнул и прошелестел: - Мальчик мой, я эти баллады слышу каждый божий день. Геройство – это слабость, которой прикрываются гнилые души, дабы никто не узрел их истинной сути. Эдакие «отличницы» жизни, подпитывающиеся восторгом окружающих. Только, милый мой, здесь этого никто не оценит, – но, заметив томный взгляд Милы, обращенный к пирату, он добавил. – Хотя она расплылась. Женщины! Однако…
Но слова Аида повисли в воздухе, поскольку оба голубка решили поворковать друг с другом.
ЦитатаMagnetic ()
- Я хочу, чтобы ты жила, Мила. Тогда, на корабле, я бы с радостью поменялся с тобой местами, лишь бы ты осталась жива. Потому я и прошу только об одном - живи, дорогая моя. Живи. - это все было сказано тихим-тихим шёпотом. Киллиан дотронулся до её лица, проведя ладонью по щеке. - Я всегда любил тебя, но пытался забыть об этом. Сейчас понимаю,что это всё было зря. Мне нужна только ты...
Недоуменно наклонив голову, мужчина смотрел, как влюбленные обменивались крупицами нежности друг с другом. Аид, сам того не ведая, на секунду залюбовался искренностью и чистотой происходящего действа, где не тела, а души обнялись в долгожданной встрече. Но сие длилось всего мгновение, и на смену спокойному наслаждению картиной, пришел острый укол боли, вызванный воспоминанием. «Любовь! Как это омерзительно» - прошипело где-то внутри. – «Все шелуха, а они прекрасные актеры, которым выгодно исполнять роль нуждающихся друг в друге. Не боле. Чувства – вымысел. Влюбленность – миф!» Аид, услышав голос своего обожжённого сердца, медленно закрыл глаза, прогнал уже нарисованный сознанием образ девушки и оперативно взрастил где-то за ребрами раздражительное нетерпение. Резко открыв глаза, мужчина уже не получил былого удовольствия от разворачиваемого романтического ритуала, напротив, он откровенно заскучал, и поэтому незамедлительно кинул в сторону парочки: - Я вам тут не мешаю? Может, еще уединитесь тут. Ну а что, момент подходящий да и атмосфера располагающая, нет?
Поподание было очевидным: пират отлепился от Милы и решил снова вступить в диалог:
ЦитатаMagnetic ()
-Ну так что, Аид? Я знаю, что за всё нужно платить. Так назови свою цену свободы Милы. Я приму её, какой бы она не была. Но однажды увидев её смерть, я не могу допустить, чтобы это повторилось. Не сейчас точно, её время не пришло. Она должна жить.
Бог, в течение реплики Джонса, сосредоточенно кивал головой, но как только слова пирата умолки, шероховатый голос Аида поспешил заключить: - А у тебя розовый песок из непотребностей не сыпется? Я, конечно, слышал, что морской воздух выветривает мозги, но что б такие патологи! Беда-беда! – расхохотавшись, мужчина добавил, - уясни одну тонкость, милый мой. Если бы я хотел вести диалог с тобой – я бы говорил с тобой, но в данном контексте, твоя богиня куда более интересна и полезна, чем ты и все, что ты можешь предложить. Так что постой в сторонке, пока взрослые решают свои дела, – он поискал взглядом что-то за спиной Джонса, - а, вон смотри! Я песочка насыпал. Не аккуратно с моей стороны, но зато ты можешь поиграться, пока дядя с тетей обсудят кое-что важное.
Оскалившись, Аид испытующе посмотрел в глаза пирата, где сверкали молнии и гнев, но внимание бога отвлекла Мила, которая подошла ближе к Царю Подземного мира и проговорила:
ЦитатаYennifer ()
- Мы уходим, но вместе, - решительно произнесла она.
Аид медленно перевел взор на девушку и процедил: - Вы оба сейчас будете играть в умственно отсталых? Мне казалось, мы с тобой расставили все точки над и, - он вопросительно прошелестел, - ты же помнишь об одной услуге, которую ты должна мне оказать?
- Мальчик мой, я эти баллады слышу каждый божий день. Геройство – это слабость, которой прикрываются гнилые души, дабы никто не узрел их истинной сути. Эдакие «отличницы» жизни, подпитывающиеся восторгом окружающих. Только, милый мой, здесь этого никто не оценит, – но, заметив томный взгляд Милы, обращенный к пирату, он добавил. – Хотя она расплылась. Женщины! Однако…
Мила зло сверкнула глазами на Аида. Ей меньше всего хотелось, чтобы он мешал им с Киллианом в столь личный, почти интимный момент. Не удержавшись, она сделала пару шагов навстречу повелителю царства мертвых. Знание того, что Аид не может причинить ей вреда, приятно согревало, но он полез не в свое дело, а этого Мила не привыкла спускать. Никому. - И давно ты стал специалистом по женщинам? - насмешливо поинтересовалась пиратка. Она потом будет не раз спрашивать себя: чем её зацепил этот бесчувственный чурбан с искривленными в циничной усмешке губами и настороженным взглядом? - Единственная, которая согласилась иметь с тобой дело, сбежала к черту на рога, так что, боюсь, твое мнение не может считаться экспертным! Судя по лицу Аида, она все же задела одну из немногих струн в его душе, которые там еще остались. Только на этот раз Миле не было за это стыдно. Она ждала от Аида какой-нибудь ответной колкости, но он молчал. Теперь пиратка взглянула на него с удивлением. - Ты...любил её? - мысль, что такому, как Аид, может быть доступна любовь, оказалась сродни невероятному открытию. Она застыла, осененная неожиданной догадкой: - Ты поэтому так рвешься в мир живых?
ЦитатаHades ()
- Вы оба сейчас будете играть в умственно отсталых? Мне казалось, мы с тобой расставили все точки над и, - он вопросительно прошелестел, - ты же помнишь об одной услуге, которую ты должна мне оказать?
Молодая женщина хмыкнула, услышав постановку вопроса. Аид явно привык все делать в одиночку. Неудивительно, если вспомнить некоторые факты его биографии. У Милы было другое прошлое, поэтому она реагировала иначе. Тут уж был бессилен даже владыка царства мертвых. - Вообще-то не только тебе, - саркастично улыбаясь, напомнила пиратка. - Это выгодно не тебе одному. Боюсь, тебе придется научиться быть командным игроком. С этим я могу помочь, они нам все равно понадобятся, - несколько раз моргнув, добавила она. - Я не только о твоих силах, - Мила глубоко вздохнула. Она бы многое отдала за то, чтобы увидеть матросов "Веселого Роджера". Когда Киллиан привел её на борт корабля, они встретили её по-разному. Кто прибаутками, кто насмешливо, кто откровенно возмутился тому, что теперь с ними будет путешествовать баба. "Какая-то..." - Мила знала, что были и такие разговоры, хотя Киллиан стремился оградить её от них. Но она сумела поставить себя так, что недовольные предпочли заткнуться. Правда, на это ушло время, но Мила знала на что шла и проявила терпение. Во-первых, она не ленилась и старательно училась фехтовать. Во-вторых, боги не обидели её умом и умением отвечать на злые шутки матросов. Спустя несколько лет она стала полноправным старшим помощником капитана. А одного из своих недоброжелателей самолично зарезала на глазах у изумленной команды. Мила помнила, как её тогда опьянил запах крови. Она нисколько не терзалась по поводу того, что только что убила человека. Лишь криво усмехнулась, подошла к матросам и пообещала отправить к морскому дьяволу любого, кто проявит неподчинение. Тогда-то все и изменилось, они поняли, что с ней действительно нужно считаться. Пираты были теми людьми, которые понимали и уважали только силу. Она не обольщалась на их счет. Пожалуй, только Сми... Но сейчас, спустя годы она была бы рада видеть этих ублюдков, чудом избежавших виселицы. Пусть ненадолго, но сохранить в памяти их лица. - Действуй, - кивнула она Аиду, отворачиваясь, чтобы он не заметил её слез.
Сообщение отредактировал Yennifer - Понедельник, 22.01.2018, 23:14
- Действуй, - кивнула она Аиду, отворачиваясь, чтобы он не заметил её слез.
Излюбленная забава Аида – это кровавая пьеса паука, партии которой он знает в совершенстве. Именно эта ипостась стала его вездесущим спутником, благодаря чему он способен уловить малейшее колебание своих сетей. Азарт охотника заставляет его играть с жертвой, а опыт крысолова – ждать, что в своей совокупности выливается в обворожительные аккорды песни сирен. И сегодня драма, написанная Аидом, вновь отыграна по нотам – слово, слетевшее с губ Милы, упало на пол щелчком закрывшейся мышеловки. Овации. И занавес, пожалуйста. Мужчина втянул в себя смрадный воздух свой обидели и, надменно подняв подбородок, позволил самодовольной тени пробежаться по складкам его осунувшегося лица. Плотно сжав тонкие губы и расправив плечи, он холодно посмотрел на Милу, и сделал твердый шаг ей навстречу. Оказавшись аккурат около нее, он слегка нагнулся вперед, дабы их глаза оказали на одном уровне и прошелестел: - Ну как прикажите, - он коснулся кончиком указательного пальца до горячего лба женщины, отчего сознание оной оставило бразды правления, а тело обмякло и полетело вниз.
Однако левая рука бога стремительно и уверено обвила талию Милы, а ладонь легла на ее позвоночник, придавая хрупкому женскому телу нужное положение. Легко повиснув на сильной мужской длани, грудь гостьи приподнялась, отчего стук ее трепещущего сердца без препятствий добрался до чуткого слуха бога. Уловив чеканку кровебурлительного органа, Аид сосредоточил цепкий взор на источнике ритмичного звука, отделяя шумы от драгоценной мелодии. Для постороннего стук сердца – это просто стук, но для повелителя душ – это поэма, написанная на языке сигналов. Люди придумали азбуку Морзе, но так и не научились расшифровывать послания собственного межреберного оргАна, хотя он ежесекундно колотит в спины отвернувшихся в надежде выговорится. Глаза – это зеркало души, душа – любительница попеть, а сердце…сердце хочет говорить: главное услышать! Аид сконцентрировал свой любопытный разум на аккомпанементе грудного огонька, и перед ним замелькали образы канувших в лету пиратов, морского ветра, скрипящей палубы и дерзкой молодой женщины, ступающей на борт корабля – именно об этом думала Мила за секунду до того, как бог лишил ее чувств. Ощутив легкую досаду от того, что найденный предмет мысли не открыл перед ним ни одной новой двери, бог протянул: - Слабость женщины – ее сентиментальность… - качнув тело дамы и взглянув в ее запрокинутое лицо, он добавил, - Или это ее сила? А?
После этого он отогнал стайку воспоминаний Милы от своего рулевого колеса, где оные успели притянуть из темных недр сознания бога образы минувших дней, пропитанные солью морского бриза. Он тряхнул головой и резко клацнул: - Ну-с, начнем.
Аид тряхнул свободной правой рукой, освобождая кожу от объятий рукава, сложил два перста и сильно прижал их к реберному плену пиратки. Тут же где-то позади послышался возмущенный мужской возглас, ознаменовавший вмешательство Крюка в происходящее таинство. Но в планы Аида не входило тратить хотя бы толику усилий на Джонса: ни одни мускул в теле бога не отреагировал на призыв пирата, но через мгновение глухой удар падающего тела обозначил обморок Киллиана, насланный силами покорного слуги Ада. А ритуал продолжался – из-под пальцев Аида вырвался хруст ломающихся костей, и плоть женщины податливо прогнулась под натиском мужчины, который аккуратно, но уверенно давил на грудь Милы. И вот, словно сок из переспелой ягоды, во тьму закапала, нет, не кровь, а голубоватая субстанция, что зовется жизненной силой. Мужчина, практически выпотрошив святейший сосуд, выудил что-то и осторожно оторвал пальцы от кожи женщины, потянув за ними толстую, сочную нить магии, переливающуюся всеми оттенками синего. Уголки его губ дрогнули: - Какие мы резвые: как раз для меня.
Аид, словно ювелир, отделил извивающуюся змею силы от ослабевшего тела дамы, и как только последний миллиметр волшебства покинул плоть женщины, бог равнодушно выдернул левую руку из-под ее спины, позволяя ей упасть на жесткий земляной настил. Все его внимание и существо сконцентрировалось на небольшом синем сиянии, что пророчило ему билет наружу: он перешагнул через практически бездыханное тело пиратки и, глубоко втянув в легкие воздух, остервенело вогнал столб магии уже в свою грудь. Согнувшись пополам от боли, он зарычал и, проглотив жгучий вихрь, расхохотался. Аид почувствовал, как поток мощной магии побежал по его венам, напитывая каждую частичку разлагающегося тела жизнью, и его собственное сердце со скрипом, как старая пыльная балерина из музыкальной шкатулки, завертелось на несмазанных петлях. Мужчина медленно выпрямился, позволяя себе насладиться вновь забытым ощущением – быть настоящим. Прикрыв оживший взор, он позволил легкой улыбке усесться на его сухое лицо: - Партия сыграна, – но холод преисподней чмокнул злодея прямо в обнаженную шею, напоминая о себе и не давая ему посмаковать момент, отчего Аид обернулся и посмотрел на едва дышащую женщину, распростертую на холодной земле, - Время для следующего хода, дамы и господа.
Он подошел к Миле, посеревшее лицо которой обрамляла гримаса боли: ее прерывистое дыхание опаляло пересохшие нити губ, волосы рассыпались неухоженной копной, а в груди обосновалась отвратительная рана. Аид окинул ее взором и нехотя заключил: - Все-таки это ужасно некрасиво с моей стороны. Мой учитель по этикету краснеет где-то в Тартаре, - и, на секунду задумавшись над каламбуром, добавил, - мои манеры, мои манеры…
Однако неприятный укол щелкнул повелителя ада, напоминая ему о его обещаниях, ведь как бы сильно не сгнила его душа, он оставался мужчиной, который держит свое слово. Царь нагнулся и подхватил Милу на руки, и, не чувствуя веса барышни, твердо зашагал к проему, сделанному им немного ранее. Пока фигура мужчины двигалась сквозь пространство пещеры, в его голове завальсировали образы и сюжеты, отчего голос оного мурлыкал старинную балладу о пирате, которую ему пела портовая красавица много лет назад. Шагнув во тьму «двери», Аид и его ноша оказались на борту корабля, команда которого при виде своего повелителя склонила головы в почтительном поклоне. Мужчина бегло пробежался взглядом по стоявшим перед ним, и, удостоверившись, что эти ребята – души пиратов, о которых шепнуло сердце Милы перед ритуалом, удовлетворенно кивнул. Сразу после этого шестеренки корабельной жизни зашевелились: каждый матрос занял свое место и начал оживлять свое судно, подготавливая деревянного коня к странствию. Если бы душам было это позволено, то вокруг поднялся бы гомон голосов, но все вокруг безмолвствовало, как в монастыре, основным заветом которого является обет молчания. Положив Милу на мокрые доски палубы чуть грубее, чем требовал такт, и чуть нежнее, чем требовали обстоятельства, Аид хмыкнул: - Не совсем жива, насколько я не совсем мертв. Щикарно! – он слегка дотронулся до отверстия в груди женщины, отчего зияющий шрам мгновенно затянулся и принял прежнюю форму. Одновременно с этим где-то справа плюхнулось что-то тяжелое: тело Крюка принесла команда и положила где-то неподалеку.
Закончив, Аид еще раз обвел взором стройный стан Милы и встал. Бог легким шагом отошел от пиратки к корме, и, подперев подбородок ладонью, стал вглядываться в водную гладь, которую корабль варварски разрезал и без устали терзал.
- Где я? – прошептала Мила. – Это царство мертвых, да? - Не совсем, - ответил голос, в котором она узнала маленькую разбойницу. – Но раз ты здесь…в общем, с тобой явно что-то произошло…там. Мила с трудом открыла глаза и посмотрела на склонившуюся над ней черноволосую девочку. В её глазах светилось сочувствие. Мила попыталась сесть, но почувствовала, что не может шевельнуться. Все тело болело, особенно плечо. - Это Аид? – прошелестела она, закашлявшись. – Убью сукина сына. Так и знала, что ему нельзя доверять! - Вряд ли у тебя будет такая возможность, - грустно покачала головой маленькая разбойница. - Это мы еще посмотрим, - ворчливо откликнулась Мила, не желая сознаваться в том, что ей пришла в голову аналогичная мысль. Но здесь все выглядело не так, как в царстве Аида. Кругом было светло и… Глупость какая-то, вряд ли Аид убил её, и теперь она находится где-то в высшем из миров. – Что это за место? – все еще предпринимая безуспешные попытки приподняться хотя бы на локтях, спросила Мила. - Это царство Аида. Оно может быть и таким, - ответила маленькая разбойница. – Ты видишь его иначе потому, что он совершает ритуал над твоим телом. Ему нужна твоя жизненная энергия, чтобы вернуться в мир живых. Мила облизала пересохшие губы и витиевато выругалась. Значит, это все же царство мертвых. И Аид обманул её. Следовало ожидать. Маленькая разбойница заботливо подложила ладонь под её голову. - Отвратительно, - с чувством произнесла пиратка. Девочка отдернула руку, и Мила, сообразив, что брякнула лишнее, поспешила уточнить: - Я про Аида. На мне места живого нет. Она вновь закашлялась, изо всех сил сдерживаясь, чтобы её не вырвало. Хотя кого можно стыдиться в царстве мертвых? Себя. Для Милы всегда было важным сохранить чувство собственного достоинства. - Странно, что ты не умерла сразу, - подумав, ответила маленькая разбойница. – Сил-то ему понадобилось немало. Мне пора, скоро меня хватятся. - Я увижу тебя еще когда-нибудь? – спросила Мила. - Не знаю. Вряд ли, - пожала плечами девочка. – Даже если ты умрешь, не думаю, что мы встретимся. Ведь этот мир огромен. - Все-таки… у меня перед ним есть преимущество, - с трудом ворочая языком, прошептала Мила. - Какое же? – с любопытством спросила девочка. - Я живая, - проваливаясь в сон без сновидений, ответила пиратка.
Размеренное шуршание волн убаюкивало Аида, вводило в гипнотическое состояние умиротворения: словно в опустошенный сосуд мужчина вливал в свое нутро спокойствие мертвых вод, что тихим шепотком напевали ему о тщетности бытия и о сладости смерти. «Два шага к свежему воздуху сделаны, остался всего один», - отрешенно прокатилось по сознанию мужчины. Голова оного самонепроизвольно повернулась к красноватому диску утопающего солнца, что разрезало горизонт на западе. «Можно начинать отсчитывать секунды», - однако бог не стал утруждать себя этим занятием, а взглянул на Милу, которая в беззвучном бреду шевелила губами.
- Слишком жива, чтобы так долго быть среди мертвых, - заключил мужчина, вспомнив, как собственноручно вплетал в законы своего мира порядок «равновесия». Именно не знающая пощады длань адской Фемиды отщипывает крупицы жизни от любого, кто посмеет нарушить покой весовых чаш в ее руке.
Бог равнодушно отвернулся и вновь сосредоточил свое внимание на бьющихся тут и там волнах, цепляющихся за деревянный панцирь корабля, не давая судну ни уйти вниз, ни взлететь вверх. Он, повелитель-под-землей, смотря на хоровод воды под своими ногами, думал о том, почему именно ему отдан во владение ненавидимый всеми мир мук. Братья разделили небо и воду, земля отдана людям, а Аиду достался клочок боли вдали ото всех и вся. «Кому-то Олимп, а кому-то плач неупокоенных», - с насмешкой подумалось мужчине. Он, барабаня пальцами по гладкой перекладине и как всегда копошась в собственных воспоминаниях о семье, не заметил, как Мила пришла в себя, как она разговаривала с командой, у которой кроме ошметков кожи на теле не было ничего общего с первой командой Роджера… Все затерялось где-то за его спиной, а значит не имело никакого значения.
Но вот все существо корабля затрясло в лихорадочном танце: начался переход в новый мир, который так долго ждал Аид в своих чертогах. Мужчина, в миг оживившись и скинув все следы задумчивости, вцепился костлявыми пальцами в бортик и, запрокинув голову, не удержался и позволил себе крикнуть: - Прощай, дом! Еще увидимся! – и звучный, наполненный искренним удовольствием смех погряз в поднимающемся со всех сторон ветре. Вихрь, обняв «Голландец», швырнул его, сжал и с поражающей воображение легкостью перевернул неповоротливое судно, оголив покрытое моллюсками днище. Мгновение! И все, взошедшие на борт, оказались свободны от пут Царства Мертвых. Лишь только прощальная зеленая вспышка осветила необъятное пространство, знаменуя произошедшее.
