|
Замок Вэйланда Фиара
| |
| Venefica | Дата: Суббота, 09.12.2017, 22:46 | Сообщение # 1 |
 Ведьма
Сообщений: 1574
Репутация: 1962
Статус:  |
|
| |
| |
| Venefica | Дата: Воскресенье, 10.12.2017, 09:07 | Сообщение # 2 |
|
Ведьма
Сообщений: 1574
Репутация: 1962
Статус: |
ПОСТ ОТ ЛИЦА КРОМЕШНИКА
29 августа - 11-12 ноября
Что для Кромешника, что для Вэйланда время летело незаметно, и у каждого были на то свои причины. Так, Кромешник все свои силы и энтузиазм отдавал Каю, играя с ним, как это охарактеризовал для себя Вэйланд, как с любимой игрушкой, а сам Фиар, пользуясь тем, что его кромешная половина была достаточно занята для того, чтобы хоть сколько-то придавать значение его делам, пустился в долгое и методичное изучение некогда родительского замка, что передался ему по наследству. Вэйланд думал, что Кромешник удивиться, с чего бы это его "принц" стал так уступчив и теперь охотно отдает ему власть над телом, чтобы тот больше времени побыл с Каем, однако, как-то раз не услышав привычного внутреннего протеста Фиара, когда в очередной раз он провел по руке Кая, взъерошил его волосы и прижал к себе поближе, Кромешник, казалось, и вовсе забыл, что надо удивиться, утратил всякую бдительность и весь отдался процессу, будучи уверенным, что пока они делят одно тело, Вэйланд не сможет пойти ему наперекор.
Со временем Вэйланд действительно перестал обращать внимание на отношения Кромешника и Кая. Конечно, он иногда фыркал, отпускал язвительные комментарии и грозился сделать с ними обоими нечто нехорошее, особенно, если они вдруг решат перевести отношения в горизонтальную плоскость, но исключительно для порядку. Со стороны следя за длинными когтистыми пальцами, рассматривая серую кожу, чувствуя мертвецкий холод даже тогда, когда Кромешник сгребал Кая в охапку, стремясь ощутить его энергию и жизнь, испить их и напитаться самому, Фиар четко и ясно понимал, что всё это ему не принадлежит, что это - не он, и никогда таковым он не будет. Да, Кромешник забрал его тело, видоизменив по собственному разумению, да, заключил его разум, как в клетку, но стал ли он им? Тот факт, что до сих пор их голоса звучали друг от друга отдельно лишь подтверждал то, что они никогда не будут едины. Возможно раньше они и были близки к этому, но теперь Вэйланд понимал, что это было не более, чем иллюзией. К сожалению или к счастью, он всегда был и останется человеком, тогда как Кромешник - безликой бессмертной тенью. Можно было заключить их в одно тело, но сути, как показало время, это не меняло.
Вэйланд много думал об этом, когда получал тело обратно. В такие моменты, независимо оттого, что он делал, да даже просто сидя в отцовском кресле, он чувствовал пьянящую, желанную, почти что сводящую с ума, свободу, и чем чаще он чувствовал это, тем труднее ему было уступать тело Кромешнику обратно. Был ли тому виной родовой замок, ностальгия аль то зыбкое, казалось бы, давно утраченное чувство дома, но чем дольше Вэйланд был здесь, тем сильнее чувствовал привязанность к родной земле.
Замок был немым свидетелем многих страшных сцен его жизни: смерть родителей, утрата дочери, его собственная смерть. Вековые стены помнили все, и они не ведали пощады, раз за разом воскрешая в его памяти те события, но, вопреки самому себе, на собственное удивление, Вэйланд почти не испытал боли, вспомнив все в малейших деталях. Ему хотелось подумать о многом: вспомнить родителей, вспомнить смех Серафины и теплый взгляд Гвендид, но он запер все свои мысли, не давая им выхода. Пока Кромешник владеет его телом, Фиар не мог позволить себе быть собой.
И вот, как-то утром, когда на дворе уже лежал приличный слой снега, случилось то, из-за чего Вэйланд впервые в жизни был готов склонить голову пред Богами за то, что они подарили ему шанс, о котором он и мечтать не смел. Он - тиран, деспот, безжалостный Северный Король, погрузивший свое королевство в ад, совершивший так много ошибок, поверженный, низвергнутый, с позором вынужденный быть теперь марионеткой злого духа, был наконец благословлен. В то самое морозное утро, тихое и прекрасное, когда грешно было бы ждать беды, из замка сбежал Кай.
Кромешник, рассыпавшись песком, метался по замку, как зачарованная рукой колдуна стрела, призванная миновать любые препятствия, пока не доберется до сердца врага. Именно такой стрелой чувствовал себя Вэйланд в то утро, потому намеренно ничего не говорил Кромешнику, лишь наблюдая за его метаниями.
- Кромешник, остановись, - наконец подал голос Фиар, стараясь вложить в него участие напополам с твердостью, - Он ушел.
- Он не мог уйти! - почти что завизжал тот, ринувшись в подвал, - Не мог оставить меня! - кричала Тень, беснуясь и попутно круша все на своем пути, - Он меня любил!
- Как видно - нет.
- Да что ты знаешь, Вэйланд!
- Хотя бы то, как он к тебе относился, - спокойно ответил Фиар, - Мы оба это знаем. Вот только ты обманывал себя, выдавая желаемое за действительное, почти как... человек. Это ОЧЕНЬ по-человечески, друг мой.
- То, что ты был там и все видел не значит ровным счетом ничего! Это МОИ с ним отношения, это МОИ желания!
- Ну так избавься от меня, чего тебе стоит? Заберешь тело Кая, ну, или не заберешь, да и совет вам да любовь, как говорят.
- Нет, - огрызнулся Кромешник, - Тебе от меня не избавиться, мой принц, никогда! Ты останешься со мной, а мальчишку я заполучу, чего бы мне это ни стоило!
- Он кусок льда, мальчишка твой, - с укоризной произнес Вэйланд, - И ничего никогда не почувствует к себе, ему просто этого не дано. Ты найдешь его, я не сомневаюсь, я и сам могу помочь тебе, но что потом, Кромешник? Горе оттого, что вы никогда не сможете быть близки, понимание того, что ты никогда не сможешь быть с ним один, покуда ты делишь тело со мной? А как же ночные кошмары? Подумай, что ты кладешь на алтарь, ты ли это? Совсем не тот Кромешник, которого я знал и...
- И? Что? Продолжай, мальчик.
- Которого всегда любил, - намеренно тихо, с грустным полу-вздохом, договорил Фиар.
- Тоже самое могу сказать и о тебе, - буркнула Тень, взвившись песком под потолок, - Не припомню от тебя таких речей и такого участия к моей судьбе.
- Ты просто их не замечал, - заметил Вэйланд, не забыв в очередной раз придать своему голосу нужный тембр, - Дай себе время, друг мой. Утихнут эмоции, пройдет печаль, и тогда, обещаю, мы вместе найдем тех, кто так некстати потревожил наши сердца.
- Что ж, будь по-твоему, - после долгого молчания сказал Кромешник и подвел их обоих к зеркалу. Тот час зеркальная гладь покрылась рябью, а после заместо своего отражения, Фиар увидел человеческий силуэт, небрежно образованный черным песком. Задержавшись на минуту-другую, песок после взвился вверх и исчез, оставив Вэйланда рассматривать самого себя. Стало непривычно, оглушающе тихо. Вздохнув полной грудью, Вэйланд расправил плеи, а после широко улыбнулся своему отражению, так и оставшемуся недвижимым.
Фиар спешил успеть все за день-два, но, оказалось, спешка была не нужна; Кромешник пришел в себя только через пару недель. Помрачневший и молчаливый, он спокойно вернулся к нему, и первое время даже не заговаривал про Кая. Первым про него заговорил сам Фиар, рассказав о том, что узнала его стража и умолчав о том, какую роль он сам сыграл во всем этом. По счастью, Кромешник был до того поглощен услышанным, что и не подумал лезть в его, Фиара, мысли. Выяснилось, что кров мальчишка нашел в небольшой деревеньке у предгорья, на границе двух королевств.
- Можем не ходить, я не настаиваю, - резюмировал свой рассказ Вэйланд.
- Нет, - отозвался Кромешник, - Пойдем. Я хочу пойти. Посмотреть своими глазами.
Дождавшись вечера, они перенеслись к нужному месту.
***
Вэйланд настоял, чтобы их визит был тайным, объяснив это тем, что нужно посмотреть на естественное поведение Кая, чтобы мальчишка не смог провести Кромешника вновь, если бы увидел. Они черным песком проскользнули по снегу, не оставляя следов, и остановились аккурат у небольшого приоткрытого оконца, по бокам которого были закреплены ставни с вырезанными на них узорами. Не в силах побороть любопытство, Кромешник осторожно наклонился в сторону и заглянул внутрь.
У небольшого камина стояло плетеное кресло-качалка, в котором, укрыв колени пледом, сидела маленькая пожилая женщина. Седые волосы были аккуратно собраны в пучок, плечи укрывала вязаная шаль, на покрытом морщинами, но добром и открытом лице, блуждала рассеянная, ласковая улыбка, делая старушку как будто бы моложе, на носу поблескивали очки-половинки, а руки ловко и быстро управлялись с двумя спицами. Чуть в стороне от нее и камина на меховой шкуре сидела девочка: подросток, может, чуть старше. Темные волосы, небрежно заплетенные в косу, хрупкая фигурка, светлое и приятное личико, глядя на которое так и хочется улыбнуться.
- Такой могла бы быть и Серафина, - грустно произнес Вэйланд, но Кромешник, казалось, и вовсе его не услышал.
- Кай! - крикнула девочка, отчего у Кромешника перехватило дыхание, - Иди скорее, смотри, что я нашла! - тоненькие пальчики вынули из коробки причудливую стекляшку, напоминающую цветок. Местами краска слезла и поблекла, но девочка, видимо, любимую эту страшненькую, будто наспех сделанную, игрушку больше других.
- Да, - раздался из другой комнаты голос, а следом показался его обладатель, - Красиво, - договорил он и улыбнулся девочке.
Вэйланд понял, что Кромешник едва стоит на ногах и готов не то рухнуть, не то ворваться и дать о себе знать. Вцепившись в ставню, он широко распахнул глаза и стал с жадностью следить за каждым движением Кая.
- Повесим ее на елку? - предложила девочка.
- Почему бы и нет, - кивнул Кай, бережно беря игрушку из ее рук, - А как тебе вот эта?
- Как это возможно, - глухо произнес Кромешник, вжимаясь в стену, - Как...
- Я испытывал тоже самое, - сказал Фиар, - Когда был вынужден наблюдать за дочерью, боявшейся того, кем я стал. Я больше жизни любил ее и так хотел быть рядом, но ей нужен был отец. А ее отца больше не было, был лишь... Кромешник.
Когда Кромешник вытащил его из клетки на свет божий, Вэйланд сперва даже не понял, что произошло, и первое, что сделал - ринулся на поиски дочери. Он метался по замку, совсем как Кромешник в поисках Кая, а после выбежал на улицу, и, если бы вмиг не рассыпался песком, то непременно снова угодил бы в лапы врагам. Кромешник не рассчитывал рассказывать Вэйланду все так скоро, но выбора у него не было. Он рассказал и о клетке, и о том, кем они теперь стали, и о том, куда спрятал его дочь. Первое время Фиар отказывался верить и все порывался бежать, но Кромешник силой заставил делать то, что он ему говорит. Так минул год. И только когда Вэйланд наконец примирился с тем, что случилось, Кромешник отвел его к Серафине.
Были долгие ночи, проведенные Фиаром, который теперь иначе, как Кромешник, не называл себя, в платяном шкафу в комнате дочери, были столь же долгие разговоры, было даже то чувство, что, казалось, больше никогда к нему не вернется: отцовская любовь, над которой не властен был ни Кромешник, ни его кошмары и страхи. После того случая, когда он решил показаться ей в новом облике, он никак не мог совладать со своим горем и не приходил к ней. Вэйланд изо всех сил убеждал себя, что там, в новой семье, благодаря заботе и любви той доброй дамы, что дала ей дом и все необходимое, Серафина будет счастлива и вскоре забудет о нем. Он думал об этом днями и ночами, не слыша порицания и приказы Кромешника, но, как он ни старался, его все равно тянуло вернуться к ней, он не мог жить, не слыша ее, не видя, не зная, что с ней все хорошо. Он не мог коснуться ее, обнять и поцеловать, но он обязан был быть рядом, и в конце концов, Фиар не смог пересилить самого себя.
Он мгновенно очутился в том самом шкафу, вот только теперь привычно приоткрытая дверь была плотно закрыта. Разволновавшись, Вэйланд тихонько позвал дочь, но не получил ответа. Он все звал и звал ее, и даже не заметил, как когтистая лапа уже медленно толкала дверцу вперед. Увидев Серафину, Вэйланд рванулся к ней, забыв обо всем на свете, и обреченно рухнул на колени у ее кроватки.
- Доченька! Серафина! Нет-нет-нет, милая, прошу, не умирай, пожалуйста! Серафина! - слезы полились градом, заливая пестрое одеяльце и ее маленькие ледяные ручки, зажатые в его отвратительных серых когтистых ладонях, - Доченька моя, прошу! Еще слишком рано!
- Папа? - прошептала она, разомкнув обескровленные губы и попытавшись разлепить глаза, - Папочка, ты здесь...
- Тшшш, малышка, все хорошо, все обязательно будет хорошо! Папа здесь, с тобой, я больше никогда тебя не оставлю! Только не умирай, пожалуйста, держись! Я найду лучших лекарей, я... я...
- Что здесь происходит?! - раздался голос позади него, - Кто...
Взмах руки, и черный песок, приобретя форму кинжала, вошел в грудь женщины, отчего та мгновенно упала. Звук от удара тела об пол заглушил звон и трест разбившихся мисок и пузырьков. Фиар уж было дернулся, чтобы разыскать лекарство, но дочь остановила его, вцепившись за рукав.
- Обними меня?
- Серафина, - выдохнул он и обнял ее, крепко прижав к своей груди, - Прости меня, малышка, прости! Я не должен был оставлять тебя, я НИКОГДА не должен был оставлять тебя! Моя маленькая девочка, все будет хорошо, я обещаю, все...
- Я люблю тебя, - ее тоненький голосок зазвенел серебряными колокольчиками, совсем как раньше, - Не волнуйся, папочка, - из последних сил проговорила она, выпуская из легких весь воздух, - Мне совсем не страшно.
- Что... Серафина? Дочка! Нет...
Ее сердце больше не билось.
- НЕТ! - взвыл Вэйланд, вглядываясь в ее спокойное, умиротворенное, улыбающееся личико, - Нет! Серафина! Не уходи, пожалуйста! Нет-нет-нет! Очнись, доченька, умоляю, очнись...
- Очнись. Кромешник? Очнись!
- Я глазам не верю...
- Иногда мы должны отпускать тех, кого любим, - глухо сказал Фиар, - Что поделать, так уж устроен наш мир. Мне жаль, но...
- Кай! - заверещала девчушка, подскочив с места, - Кай, бабушка, смотрите-смотрите! Розы, они расцвели!
- Кромешник, нам надо уходить. Кромешник!
- Еще секунду, я хочу...
- Ты ничего не изменишь!
- И вправду, - задумчиво протянул Кай, подходя к окну, - Как странно, мне кажется, однажды я уже видел что-то подобное...
- Кромешник! - с нажимом крикнул Вэйланд.
- Ты был прав, мой принц, прав во всем, - и с этими словами, едва только Кай сделал шаг в сторону окна, Кромешник рассыпался черным песком.
***
Вэйланд был чрезвычайно доволен собой, ведь все его старания окупились с лихвой. Кромешника никогда особо не интересовала королевская стража, для него они все были на одно лицо, а вот Фиар знал всех поименно, и прекрасно помнил, кто был песчаным, а кто - человеком, вдобавок, служившим еще его родителям. Только со временем Вэйланд оценил их опыт, ум, тактические и стратегические умения. Он никого и никогда не делал приближенным, тем паче - советником, ведь всех ему заменял Кромешник, но теперь Вэйланд взглянул на них другими глазами. И командиры, и солдаты, как раз те немногие, что служили еще королю Чарльзу, оказались весьма и весьма мудры и дальновидны. Кроме всего прочего, они знали о Зачарованном Лесе намного больше, чем знал он, Фиар, что прежде считал ниже своего достоинства разбираться в проблемах простолюдин и тем более магов. Так, благодаря им, он и смог воплотить в жизнь эту маленькую авантюру.
Вэйланд даже не удивился, когда совсем недавно узнал, что советником Чарльза был маг, ведь отец страшно уважал магию, и сам занимался ею вплотную. Открытием для Фиара стало то, что Магнус, по крайней мере, именно под такими именем его знали в Северном Королевстве, имел за плечами ни одну пройденную войну. Вэйланд не хотел знать, кто он и откуда, чтобы эти знания после не считал с него Кромешник, ему было достаточно и того, что он верен семьи Фиар и готов исполнять приказы. Так, именно советник его отца, неизвестно откуда и какими путями, раздобыл информацию о прошлом Кая, что помогло воссоздать ту идиллическую картину, что видел Кромешник. Бабушка, названная сестра, уютный дом, где зимой распускались розы - уловка сработала, умерив пыл Кромешника.
Фиар день за днем подливал масла в огонь, пока наконец Кромешник не задал нужный ему вопрос:
- А что до твоей этой ведьмы? Мы могли бы найти и ее тоже.
- Нет нужды, - холодно отозвался Вэйланд, тем не менее рисуя в голове образ Гвендид, чтобы Кромешник настаивал на своем.
- Я бы так не сказал! - лукаво сказал он.
- Что это изменит? Она ясно дала понять, что не желает меня видеть, даже несмотря на то, что между нами было, - Фиар едва смог произнести это, до того такие речи были не похожи на него, однако, Кромешник расценил их, скорее, как горечь и грусть.
- Я хочу сделать это для тебя.
- Ну... - помедлил Фиар, - Хорошо. Но! После этого обещай, что мы оставим это в прошлом и будем только вдвоем, как прежде. Можешь пообещать мне это?
- Несомненно, мой принц! - возликовал Кромешник, - Как прежде!
***
Ночью они перенеслись в Отдаленные Земли, в лагерь каких-то отщепенцев, один только вид которых вызвал у Фиара омерзение.
- Повстанцы, - подсказал Кромешник не сразу сориентировавшемуся Вэйланду, - Готовят против нас восстание, представь себе.
- Бог в помощь, - скривился Фиар, - Но что тут делать Гвендид?
- Я бы и сам не подумал искать ее здесь, но страхи привели... идем, я покажу, - рассыпавшись песком, они покружили по земле, а после остановились у одной из палаток. Кромешник повел руками в воздухе, выпустил тонкую струйку песка, а после приложил палец к губам, призывая к молчанию. Вэйланд весь обратился вслух, когда из палатки раздался низкий мужской голос:
- Как-то боязно мне, Эдди, а вдруг так и сгинут там, вместе?
- А? Ты о чем, приятель?
- Да все о том же, об этой, как бишь ее...
- Гвендид, что ли?
- Точно, Гвендид! Знаешь, что скажу: уже сто раз пожалел, что того мага охранять вздумали! Ты стражник, Эд? Вот и я нет! Раньше как было хорошо: живешь себе, никто тебя не трогает, план какой придумали, короля этого, изувера, свергнуть, а потом что?
- Чё, чё?
- Свалился этот хрен нам на голову! И ладно бы говорил, ан нет, как мертвяк с неба упал, и я бы, вот клянусь, добил бы, но не-е-ет, подумай только, оказался - Мерлин!
- Так это ж хорошо! Ну, ты прикинь так, да: самый сильный маг да и на нашей стороне против узурпатора! Очнется он, точно тебе говорю, Генерал говорит: очнется!
- Что-то я сомневаюсь... она уже третий месяц подле него лежит, лицо белое, сердце еле бьется. Я, конечно, понимаю, брат, я б за своего тоже костьми бы лег, но, бааа! Сам понимаш, друг.
- Ну, маги, что с них взять. Может, они так общаются, нам-то почем знать! Наше дело Генерала слушать, он нас и не из таких передряг вытаскивал. Очнуться - хорошо, а нет - так и без них с ублюдком сладим. Мы ребята крепкие, справимся, точно тебе говорю.
- Ой, не знаю-не знаю, сдается мне, только беду нам накличут. Хорошо, что от глаз чужих скрыты!
- Это ты верно говоришь!
- Эд, а ты не слышал, что судачат?
- По поводу?
- Эээ, ну... дескать, знавала она нашего узурпатора, причем, довольно хорошо. Она когда еще только слегла, ее ж бред мучил страшный, ну она возьми и начни бормотать: про него, про дочь какую-то, про брата вот, про пророчество, хер пойми какое. Тогда никто значения не придал, но слухи поползли, я от девок слышал.
- Думаешь, она с ним заодно?
- Не знаю! У меня нет причин не верить Генералу, но, черт возьми, дыма без огня не бывает, Эд!
- Ну, ты знаешь, сейчас она все равно в отключке, и, судя по всему, выйдет из нее не скоро. Как бы то ни было, Генерал - умный мужик, с ведьмами да магами держит ухо востро, думаю, он знает, что делает.
- Хотелось бы верить в это, Эдди, хотелось бы верить.
- Поверить не могу, что ЭТА женщина родила мне дочь! - с омерзением выплюнул Вэйланд, - Я помню ее совсем другой. Да, - кивнул он в подтверждение своих слов, - Я сотню раз прокручивал в голове ее слова, действия, манеру говорить, даже ее голос, и всякий раз мне казалось, что в ней нету того, что было тогда, когда она приходила в мой замок. Близкая и понятная мне, она вдруг стала какой-то чужой, - намеренно разоткровенничался Фиар.
- Быть может, мы оба были в плену иллюзий? - отозвался Кромешник, - А что с повстанцами?
- Не сейчас. Пойдем домой, друг мой. Нам обоим есть, над чем подумать.
***
- Мы не можем так это оставить, мой принц. Вэйланд? Ты меня слышишь?
- Слышу, - через некоторое время отчеканил Фиар, склоняя голову влево-вправо.
- Этим песком они могут победить нас. Вэйланд! Ты совсем меня не слушаешь!
- Почему же? Я слушаю. Скажи, - он подергал ржавую дверцу клетки, куда отец запирал кошмары, - А она еще действует?
- Тебе лучше отойти от нее.
- Почему?
- Потому что это опасно! Ты хоть понимаешь, что теперь они могут заточить нас в нее? Мальчик, нам нужно хорошенько подумать, как избавиться от золотого песка!
- Заточить туда ТЕБЯ, - холодно произнес Фиар.
- Не меня, а НАС. Или ты забыл, что мы - одно целое?!
- Да? - отчеканил Вэйланд, - Ты правда в это веришь? Как же ты наивен!
- О чем ты говоришь? - рыкнул Кромешник.
- Ты можешь забрать мое тело, поработить разум и душу, заставить меня подчиняться, но, друг мой, насильно ты не заставишь меня любить тебя. Ты так отчаянно хотел меня, сделал все, чтобы я всецело принадлежал тебе, ты даже воскресил меня - и для чего? Чтобы рядом с тобой был тот, кто верит в тебя всей душой, на тот случай, когда никто не будет верить, чтобы ты смог жить, чтобы ничто и никогда не погубило тебя. Ты мирился со мной, слушал мои упреки и недовольства, но все же знал, что я любил тебя, ты был единственным другом для меня, а после ты понял, что твой маленький принц уже давно не принц, а король, и никогда он не будет поступать так, как хочешь ты! Ты забрал тело того, кто обрек на смерть своих родителей, неужели ты думаешь, что я так же легко не пошлю на смерть и тебя?!
- Ты не сделаешь этого, не сможешь! Ты всегда любил меня больше всего на свете!
- Больше всего на свете я любил свою дочь! - отрезал Фиар, - И, оказавшись здесь, дома, я понял, что я любил и своих родителей. И, если бы не ты, они были бы живы. Я скольких бед, сколько горя избежал бы, если бы не ты! Ты уничтожил все, что было мне дорого! Я более не верю в тебя, Кромешник. Ты использовал меня, и никогда я ничего не значил для тебя.
- Ты же знаешь, что это не правда!
- Ты не умеешь чувствовать, у тебя нет сердца. Ты - лишь тень, ночной кошмар, что исчезает с первыми лучами солнца. Ты - никто, я бы предпочел умереть и воссоединиться с дочерью, чем быть с таким, как ты. Я не верю в тебя, Кромешник.
- Замолчи...
- Я не верю в тебя, я не боюсь тебя!
- Умолкни, Вэйланд!
- Я буду счастлив, когда тебя посадят в эту клетку. Я буду мучиться, страдать, но, черт возьми, как я буду счастлив, когда век твоего правления подойдет к концу! А после, - рявкнул Фиар, - Никто, слышишь, НИКТО не вспомнит о тебе!
Вэйланд упал на колени, не в силах превозмочь адскую боль, сковавшую каждую его мышцу; казалось, его рвут изнутри на части. Из горла вырвался крик, перед глазами все поплыло, а боль, тем временем, стала еще сильнее. Фиару казалось, что эта пытка будет бесконечной, но в какой-то момент она прекратилась, оставив после себя слабость и дикую, нечеловеческую усталость. Не размыкая глаз, Вэйланд отрывисто вздохнул и едва удержался, чтобы тот час не распластаться на полу.
- Серафине осталось ждать недолго, - промурлыкал голос, и Фиар медленно поднял глаза, - Прощай, мой король.
Коса смерти просвистела совсем близко, Вэйланд лишь чудом сумел увернуться. Бросив тело вперед, он ухватился за тяжелую штору и резко потянул ее вниз. Вместе с тканью на пол упал и старый прогнивший карниз, подняв облако пыли.
- Чего ты хочешь добиться этим, Вэйланд? - хохотнул Кромешник, в очередной раз занося косу, - Ты не сможешь убить меня, и Луноликий не сможет, я бессмертен!
- Ты еще сослужишь службу своему королю, Кромешник, - процедил Фиар, вскидывая вперед руку, на указательном пальце которой был надет перстень с их фамильным гербом.
- Что?!
- Но это будет не скоро, - встав на ноги, Вэйланд поднял руку повыше, так, чтобы лунный свет осветил кольцо, - Ты, кажется, забыл, кем был мой отец, - лунные лучи, отразившись от магического артефакта, ударили Кромешнику в грудь, - А я чту фамильное наследие, - Вэйланд сделал шаг вперед, подталкивая его все ближе к клетке.
- Вэйланд, мальчик мой! - взмолилась Тень, - Ты ведь не сделаешь этого! Вэйланд, прошу, я был для тебя всем! Не поступай так со мной!
- Не волнуйся, друг мой, ждать нашего воссоединения тебе осталось недолго, всего-то, - лениво протянул Фиар и злобно оскалился, - Вечность.
Вэйланд с силой захлопнул дверь клетки и тут же, оперевшись на нее спиной, сполз на пол. Он зашелся в приступе истерического смеха, и если бы не чей-то голос, вдруг раздавшийся откуда-то сбоку, он бы так и хохотал всю ночь.
- Ваше величество, я нашел ее у парадных врат, - ровным голосом отрапортовал Магнус, будто бы не замечания состояния Фиара, - Сказала, что ее ждет король.
- Что-что? - не сразу до Вэйланда дошел смысл сказанного.
- Я приведу ее позже, мессир.
- Нет-нет-нет, - спохватился Фиар, еще не привыкнув к тому, что теперь он единолично владеет своим телом и разумом, - Веди ее ко мне.
- Вэйланд? - неуверенно проговорила женщина и тряхнула волосами, покрытыми седыми прядями, - Вэйланд... это... правда ты?
- Как ты смеешь так разговаривать с королем?! - Фиар пытался сказать эту фразу как обычно, но вышло отнюдь не грозно, скорее глухо и устало.
- Я... Вэйланд, - прошептала она, переведя взгляд с Магнуса на Вэйланда, - Мы можем поговорить наедине? Прошу.
- Оставь нас, - кивнул он стражнику. И едва он открыл рот, как женщина заговорила снова:
- Ты не помнишь меня, - тихо проговорила она.
- Женщина, у меня нет желания слушать твое нытье, особенно сейчас, убирайся подобру-поздорову. Стража! Уведи ее с глаз моих долой!
- Что сталось с нашей дочерью? - воскликнула она.
- ЧТО?! - рявкнул Вэйланд, хватая ее за плечи, - Да как ты смеешь! - он грубо оттолкнул ее, бросая в руки стражи, - Казнить.
- Постой, Вэйланд! Ты должен выслушать меня! Пустите! - крикнула она и вдруг вскинула руки, отбрасывая стражу от себя чарами, - Вэйланд! - она вновь рванулась к нему, - Пожалуйста, ради нашей дочери!
Фиар вскинул ладонь вверх, веля страже отступить, а Магнусу - не применять магию.
- Кто ты такая? - усталым голосом спросил он, сам не зная почему, поддаваясь ее речам.
- Ты был там, - выдохнув, сказала она.
- Был где?
- В Отдаленных Землях, я видела тебя. Того, кем ты стал.
- У повстанцев нынче кишка тонка, и они отправляют ко мне своих женщин, да еще и чаровниц, чтобы умаслили меня да заговорили зубы?
- Я не из них, Вэйланд, - неожиданно с укором проговорила она, - Ты ведь искал Гвендид?
- Откуда ты... - вырвалось у него.
- Ты думаешь, что это она была с тобой тогда? Что это она родила от тебя дитя?
- Я ТОЧНО знаю, что это была она, я век не забуду ту, что бросила нас с Серафиной! - рассвирепел Вэйланд, ругая себя за то, как отвык быть собой, пока был порабощен Кромешником.
- Так вот как ты назвал ее, Серафина, - просветлела колдунья, - Могу я... увидеть ее?
- Нет, - отрезал Фиар, отворачиваясь, - Она давным-давно умерла.
- Вэйланд...
- Довольно, ведьма. Я достаточно тебя слушал и более не желаю!
- Тогда взгляни, - решительно заявила она, - Я еще тогда знала, что убедить тебя в правдивости моих слов будет непросто, поэтому сохранила это, - женщина сунула ему под нос крохотный пузырек, - Это - кровь нашей дочери. Ты как-то говорил, что отец учил тебя кровным чарам, не так ли?
- И что с того?
- Дай мне руку, и я покажу тебе.
Фиар с сомнением протянул руку и позволил проколоть палец тонкой иглой. Уронив на выступившую каплю крови каплю из флакона, ведьма подождала с минуту, а после, когда смешение капель вызвало неровный, подрагивающий белый свет, улыбнулась.
- Это кровь моей дочери, - смотря в одну точку, произнес Фиар, - Но откуда...
- Потому что я ее мать, - твердо сказала она и повторила все тоже самое, но теперь - со своей кровью.
Вэйланд едва удержал равновесие, не в силах принять, наряду с произошедшим с Кромешником, еще и тот факт, что все это время его так нагло и бессовестно обманывали. И он бы, возможно, смирился и давно бы забыл эту женщину, если бы не Серафина. В голове Фиара, которая, о, боги, наконец-то принадлежала ему одному, никак не укладывалось все это и казалось каким-то бредом и безумием. Вэйланд поверить не мог: Боги благословили его на царство, дали возможность обрести самого себя, а теперь, вдобавок, вернули в его жизнь ту женщину, с которой он провел столько прекрасных минут, что родила ему чудесную, горячо любимую им дочь, которую он, стирая ноги, денно и нощно искал по всем землям, и которую, сам того не ведая, как и когда, он уже давно простил. Не слишком ли это великий дар для такого, как он? А, быть может, именно потому, что он осознал многие свои ошибки, Боги и вознаградили его?
- Но почему, - Фиар сглотнул ком в горле и продолжил, - Почему тогда я помню Гвендид, а не тебя? Как, о, Боги... как тебя зовут?
- На тебе лица нет. Присядь, я расскажу тебе все, - мягко сказала она и тот час подхватила его за руку, помогая сесть на ближайшую запыленную тахту, - Меня зовут Лисиа. Долгое время я прислуживала Хранительнице озера Ностос, и вот, однажды, она пленила сестру Мерлина, ту самую Гвендид. Хранительница хотела использовать ее, чтобы выведать нужную информацию, но отпускать не хотела, потому, вместо нее, использовала меня, пообещав, что после отпустит на все четыре стороны. По молодости, глупости и наивности я поверила ей. Она наложила на меня чары, дав внешность Гвендид, решила, что светлой поверят скорее, чем темной. Так, я узнала для нее многое, но этого было недостаточно, и она пользовалась мной снова и снова. А потом, случайно, я встретила тебя, Вэйланд, и вскоре поняла, что чувствую к тебе что-то действительно особенное, я никогда такого не испытывала. Я обманывала свою хозяйку, врала тебе о том, кто я, хотя много раз хотела признаться. Даже имени своего тебе никогда не называла, я бы не вынесла, если бы ты звал Гвендид, а не меня. Я узнала многое о тебе, в том числе - и о существовании клинка друидов, но Хранительнице я этого не сказала. Вскоре я узнала, что у меня будет ребенок, что мне оставалось делать? Я не хотела, чтобы Хранительница убила ее, поэтому я оставила нашу дочь тебе, твердо зная, что с тобой она будет в безопасности. А после... мне пришлось бежать. Я скрывалась до той поры, пока Хранительницу не убили. Я хотела прийти к тебе, но так и не осмелилась, боялась, что никогда и ни за что ты не примешь меня, что наша дочь не примет меня, а что теперь... теперь слишком поздно для всего. Дорого я заплатила за свой страх, Вэйланд, и теперь, кому как ни тебе, королю страхов и кошмаров, выносить мне приговор.
- Я не король страхов, ровно как и не король кошмаров, моя милая Лисиа. Я - Вэйланд Фиар, король Северного королевства, сын покойных Чарльза и Литисии Фиар. Вэйланд Фиар, чья жизнь была разрушена ложью тех, кого он имел неосторожность искренне полюбить. Мне жаль, Лисиа, поверь, мне искренне жаль, но прошлого, увы, не вернуть. Я благодарен тебе за то, что открыла мне глаза, что рассказала правду, но и Серафину это не вернет. Я бы поборол время, если бы у меня был хоть призрачный шанс вновь обнять ее, хоть раз. Я бы поборол время, чтобы быть с тобой, Лисиа, но... я не властен над этим беспощадным господином.
- Прости меня, Вэйланд, прости. Я никогда не должна была оставить тебя.
Прости меня, малышка, прости! Я не должен был оставлять тебя, я НИКОГДА не должен был оставлять тебя!
- Спасибо, Лисиа, - прикрыв глаза, прошептал Вэйланд, крепко обнимая ее одной рукой, а второй - медленно вводя кинжал, который всегда носил на поясе, в ее сердце, - Спасибо, любимая моя. Я навсегда сохраню твой, твой истинный лик в своем сердце. Не проси прощения, милая, я давно простил тебя. Позаботься о нашей дочери.
Как и когда-то руки Серафины, руки Лисии безвольно опустились вдоль его тела. Отстранившись, Вэйланд взглянул в ее лицо, взглянул на ту же самую, как и у их дочери, умиротворенную улыбку, и больше не смог сдерживать слез. Он взахлеб рыдал, обнимая ее хладное тело, зарываясь лицом в ее волосы и целуя ее лицо, скорбя по собственной изувеченной, уродливой жизни, разрушенной из-за его же собственных капризов - теперь он это понимал. И никогда ему не вымолить прощения у родителей, никогда не простит его дочь.
Магнус нашел его скрюченным в три погибели на тахте, всего в слезах, крепко прижимающим к себе тело колдуньи, так же, как он обнимал и дочь, когда она умерла.
- Мессир? Я могу чем-то помочь?
- Да, - не сразу хрипло отозвался Фиар, выпрямляясь и бережно придерживая Лисию за талию, - Похорони ее рядом с Серафиной.
- Вы позволите? - мягко сказал маг, попытавшись взять тело, но Вэйланд не позволил.
- Нет. Не надо. Я сам этим займусь, - отрезал он, подхватывая ведьму на руки.
- Хорошо, мессир. Могу я сделать что-то для вас что-то еще?
- Да. Когда я закончу, запряги моего коня. После, раздобудь мой зимний плащ и камзол, эти бесформенные тряпки мне отвратительны.
- Вашего коня... но, мессир, мы уже давно не держим лошадей, они не подпускали вас к себе. Из-за господина Кромешника, - напомнил маг.
- Ах, да, - протянул Фиар, - Ну, господина Кромешника больше нет.
- Нет, мессир? Вам удалось?
- Найдите моего коня, - проскрежетал Вэйланд, - Да поживее! Велите отстроить конюшни да созвать в замок прислугу, ту, что была верна королю Чарльзу, не чудищ Кромешника. Уничтожить всех стражей, всех до единого, кто носит в себе черный песок!
- Сжечь?
- И разбить. Поручаю это лично тебе. Я более не желаю видеть в своем королевстве ничего, что напоминало бы о царствии Кромешника!
- Мессир, - голос Магнуса заставил Вэйланда остановиться в дверях и обернуться, - Могу я спросить, что делать с теми, кто находится под гнетом черного песка?
- Простолюдины, маги с правом на колдовство?
- И те, кто прибыл из земель без магии, - добавил Магнус.
- Запрягай двух коней. Ты отправишься со мной. И, Магнус...
- Мессир?
- Моя корона, где она?
- Если позволите, - седовласый, высокий и крепко-сбитый, несмотря на возраст, мужчина с пронзительными синими глазами широко улыбнулся и достал из-за спины аккуратно выточенную, достаточно простую на вид, украшенную лишь тремя сапфирами - символом севера и их семьи - корону и подошел к Фиару.
Вэйланд, улыбнувшись в ответ, склонил голову, и маг надел корону ему на голову.
- Добро пожаловать домой, ваше величество. Король Чарльз, мир его праху, гордился бы вами.
- Знаю, - ответил Вэйланд, отворачиваясь от стражника и проходя сквозь дверной проем, - Они запомнят мое имя, Лисиа, - прошептал он, целуя ведьму в холодный лоб, - Они запомнят его навсегда!
|
| |
| |
| Venefica | Дата: Вторник, 20.02.2018, 03:54 | Сообщение # 3 |
|
Ведьма
Сообщений: 1574
Репутация: 1962
Статус: |
ПОСТ ОТ ЛИЦА ВЭЙЛАНДА ФИАРА
13-14 - 19-20 ноября
Надвигалась буря. Поплотнее укутавшись в плащ, Вэйланд смахнул с лица мокрый снег и глубоко вздохнул, наполняя легкие морозным воздухом. Он навсегда запомнит их живыми: улыбающимися, теплыми, с лучистыми глазами и розовыми щеками, что всегда протягивали ему руки, обнимали, прижимали к сердцу. Отец, мать, дочь, любимая женщина - Вэйланд похоронил их всех. На четырех серых не отличающихся друг от друга надгробиях, ныне едва различимых в вихре метели, не было высечено ни имен, ни дат. Почему-то Фиару казалось, что если кто-то прочтет заветное, дорогое ему имя, то тот час присвоит себе частичку его души, отнимет что-то очень личное, нарушит его связь с покойными. Он осознавал и одновременно отрицал, что в земле, в дубовых гробах лежат те, кого он любил. Вэйланд так хорошо и так ясно помнил их бледные, застывшие, словно маски смерти, лица, но вместе с тем как будто бы не мог до конца поверить, что это именно они. Впервые он дал волю горю и скорби. Он тонул в них, захлебывался, едва находил в себе силы, чтобы дышать, но и наслаждался этими чувствами, потому как теперь являлся их полноправным господином. Его разрывало от боли на части, но Фиар был счастлив, чувствуя ее, позволяя окутывать себя от макушки до пят.
- Ваше величество! - раздался голос Магнуса, силящегося перекричать вой ветра, - Все готово. Уверены, что хотите отправиться сейчас? Надвигается буря.
- Не везде зима столь свирепа, Магнус, - отстранено произнес Вэйланд, все еще пребывая в собственных мыслях. Сев в седло, он принял из рук мага факел и развернул коня, выводя того на протоптанную дорогу. - Где Брион?
- Полагаю, не более, чем в паре дней пути, мессир, - отозвался советник, поравнявшись с Фиаром.
- Полагаешь? - ядовито протянул Вэйланд, больше всего на свете ненавидящий неясные, лишенные конкретики и четкости, ответы.
- Он прислал птицу, - тут же подобравшись от тона своего короля, отрапортовал маг, - Отряд идет с западных гор, - добавил он и покачал головой, как будто не решаясь говорить дальше, - И, мессир, - голос Магнуса понизился на октаву, - Боюсь, у меня не очень хорошие новости.
- Что, повстанцы?
- Нет, - хмуро произнес маг, а через несколько секунд добавил: - Стражники.
- Они... - начал Вэйланд, но так и не смог заставить себя договорить фразу до конца, будто кость встала поперек горла. Догадывался ли он? Несомненно. Догадывался, опасался, да что кривить душой - ему становилось по-настоящему жутко от одной только мысли, что все эти полчища черных заколдованных тварей могут выйти из-под контроля. Черным песком владел Кромешник, но не он. Но если до этого момента у Вэйланда еще была слабая надежда, последующие слова Магнуса стерли ее в пыль.
- Да. Больше не подчиняются приказам.
- Невозможно, - скрипнул зубами Фиар, сжав факел так, что побелели костяшки пальцев, - А люди?
- Никто, - подчеркнул Магнус, - Не подчиняется.
- Ты видел это? - вдруг спросил Вэйланд, натягивая поводья и останавливая коня, - Я спрашиваю: ты видел это своими глазами, Магнус?
- Нет, - тут же отчеканил маг, - Но генерал Брион не стал бы...
- Генерал Брион! - рявкнул Фиар, - Генерал Брион никогда прежде не вел в бой черных стражей! Он и его отряд - те немногие, что остались верны моему отцу. С чего бы, думаешь, я запретил ему возвращаться? С чего они за эти годы уже исходили все земли вдоль и поперек?
- Но он воевал с ними, - настаивал на своем маг.
- А что еще ему остается? Он не их командующий. Я сам виноват. Слишком много позволил Кромешнику.
- Это уже не имеет значения, мессир, - как можно мягче произнес Магнус, - Главное, что вы вернулись.
- Пойдем через лес, - перевел тему Вэйланд, поглядывая на небо, - Должны успеть до темноты.
- Думаете, они еще держат там пост?
- Вот и проверим.
***
Вэйланд и Магнус шли через лес на запад, оставляя бурю, метель и черное небо позади. Удивительно, думал Фиар, всего несколько миль, а чудилось, что они пересекли грань двух миров, до того разительные перемены представали перед их глазами. В лесу, прилегающем к официальной границе двух королевств - его и Прекрасных - было несильно заснежено и, по ощущениям, не очень холодно, хотя, возможно, Вэйланду так казалось только на контрасте. Время клонилось к закату, но не надвигающаяся тьма страшила его, а тихая, мертвая тишина, висящая над их головами, кажущаяся куда опаснее любых бурь и метелей. Несмотря на холод и мрак его собственного королевства, в нем всегда, так или иначе, чувствовалась жизнь: стража, прислуга, крестьяне, лесные птицы и звери, да даже Кромешник - Вэйланду никогда не казался свой замок склепом, но здесь... Король переглянулся с советником и прочитал на его лице те же эмоции. Заволновались и кони, остро чувствуя что-то очень нехорошее в этих лесах, и чем дальше путники углублялись в чащу, тем беспокойнее становились животные. Невероятно сложно было одновременно удерживать и коня, и факел, и вскоре Вэйланд понял, что придется выбирать.
- Слезай.
- Мессир?
- Слезай с коня, колдун, - в голосе Фиара зазвенела сталь, - Живо! Они не пойдут дальше.
- Ваша милость, - осторожно начал Магнус, - Если стражники нападут, нам не уйти от них без коней.
- Они не мои стражники! - заорал Вэйланд, чьи нервы были натянуты до предела. Никогда бы Фиар не подумал, что после стольких лет, проведенных с Кромешником, он будет чего-то бояться, но сейчас ему было по-настоящему страшно. Мысль о том, что, возможно, он сейчас идет на верную смерть и ведет на нее своего советника и друга, внушала ему панический, животный ужас. Вэйланд как мог прикрывался бравадой и решимостью, но, к сожалению, Магнус знал его слишком долго, чтобы так просто поверить.
- Я не готов копать вам могилу! - вспыхнул маг, спрыгивая с коня и хватая Фиара за плечо, - Не для того мы вас ждали, чтобы так глупо потерять!
- Убери от меня руки, ты, чародейское отродье! Как ты смеешь перечить своему королю?! - оттолкнув руку мага, Вэйланд скривился в отвращении и со всей силы ударил факелом о землю, гася пламя, - Я не уйду, пока не убью их всех! Мерзкие твари, адские создания, демоны, духи! Я по горло сыт вашей черной магией! Это всё вы, вы, из-за вас я потерял ВСЁ! Не готов сражаться?! - выкрикнул он, обнажая меч, - Тогда ты умрешь вместе с ними!
- Сзади!!
Фиар слишком долго не участвовал в настоящих боях. Слишком долго он слушал Кромешника, слишком долго сидел на троне, не совершая движений сложнее взмаха руки. Копье, к счастью не сделанное из черного песка, прошло через его плечо насквозь, заставив Вэйланда с секунду-другую просто смотреть на острие отупевшим взглядом. На белый снег хлынула кровь, кажущаяся во мраке ночи черной. Фиар не почувствовал боли, но почувствовал гнев: яркий, острый, всепоглощающий. Он вновь утопал в эмоциях, но более не хотел бороться с ними, не хотел таиться и скрываться. Никогда прежде за все эти года, он не чувствовал себя таким живым. Дюжина, две, три, сотня - ему было все равно, сколько их. Крутанувшись, он вскинул руку с зажатым в ней мечом и изо всех сил рубанул им по шее стража. Голова покатилась в сторону, а тело безвольно упало к его ногам.
- МАГНУС! - заорал Вэйланд, брызжа слюной, - БЫСТРО!
Маг сориентировался молниеносно. Рывком достав копье, он приложил ладони к ране, и через секунду из-под его пальцев полилось сероватое свечение.
- Шестеро, - спокойно и невозмутимо сказал колдун, - Дайте мне минуту.
- Можешь не торопиться, - съязвил Вэйланд, поудобнее перехватывая меч.
Навыки вернулись быстро, на уровне автоматизма. Без жалости он рубил всех, кого видел, стараясь нанести как можно больший урон, чтобы стражи не успели восстановиться.
- Давай! - скомандовал Фиар, ловко уворачиваясь от летящей в него стрелы.
В ту же секунду вспыхнуло пламя. Сложив руки в мудреном жесте, Магнус энергично зашевелил губами. Песчаные стражи завизжали, забились в агонии, и наконец стали обращаться в стекло, замирая причудливыми уродливыми статуями с обезображенными злобой лицами. Вэйланд разбивал рукоятью меча каждого, и лишь когда лесную поляну засыпало стеклом, они с магом смогли выдохнуть.
- Уходим отсюда, - схватив советника за шиворот, Вэйланд потащил его за собой, прямо к поблескивающему озеру.
Они пробежали всего ничего, несколько метров, как вдруг Фиар споткнулся о выпирающую корягу и рухнул на землю, утянув с собой и мага.
- Что за... - зашипел он, поднимая голову, - Откуда... черт возьми!
Только сейчас он понял, что споткнулся вовсе не о корягу, а о человеческое тело. Мгновенно вскочив на ноги и осмотревшись, Вэйланд не удержался от громкого вздоха. То было не поле боя, то была бойня. Изувеченные тела, многие из которых были порублены на куски, море крови, бесчисленное количество оружия и всевозможных тряпиц.
- Ваше величество...
- Не сейчас, Магнус.
- Обернитесь.
Их было около двадцати, может, тридцати. Облаченные в одинаковые доспехи, похожие друг на друга, словно братья и сестры, каждый - с зажатым в руке оружием. Опустив меч, Вэйланд медленно шагнул вперед и набрал в легкие побольше воздуха.
- Именем короля!
Быстрые, ловкие, не знающие жалости гончие, которым была дана лишь одна команда - убивать. Словно бешеные псы он рванули вперед, и их жуткий визг и крики заставляли голову Фиара раскалываться надвое. Брион был прав, Магнус был прав. Это - дикие звери, чудища, злые духи, несущие смерть. Они с магом разили их огнем и мечом, но чем яростнее и ожесточеннее они ударяли, тем больше их становилось. Вставали с земли трупы, оживали отрубленные руки и головы, шевелился и извивался под их ногами черный песок.
- Их слишком много! - крикнул Магнус, - Нужно уходить!
- НЕТ! - рявкнул Фиар, - Нет!
Удар пришелся в голову. Рухнув на землю, король инстинктивно выставил перед собой меч, но страж, не успев занести свое оружие, рухнул следом за ним. Со стороны леса полетели стрелы, стал четко различим человеческий крик, не такой, как у черных демонов.
- Смерть королю! Смерть тирану! Смерть Кромешнику! - кричали люди, одной ровной, слаженной волной наступая на стражей, - Смерть Кромешнику, смерть!
Вэйланд бежал вперед сквозь огонь настолько быстро, насколько мог.
- Магнус! - орал он, - Магнус!!
Он увидел мага в каких-то жалких паре метрах от себя.
- Смерть повстанцам и предателям! - гневно проскрежетал Фиар, загоняя лезвие меча в грудь мужчины, стоявшем над колдуном, - Смерть всем, кто пойдет на меня войной! Вперед, - скомандовал он, - Вставай же! Вперед-вперед-вперед, ЖИВО!! - легкие горели огнем, но Фиар не останавливайся, прикрывая Магнуса со спины. Он не понял, откуда обрушился удар. Прокатившись вперед по земле, Вэйланд выронил меч и часто заморгал, но чем чаще он это делал, тем хуже ему становилось. В гуле и криках людей он слышал лишь свое отрывистое, частое дыхание. Словно в замедленной съемке Фиар открыл глаза и невидящим взглядом уставился на золотые искорки, пляшущие на черном небе.
- Смерть тирану! - донесся, словно через толщу воды, голос, - Смерть коро...
Он почувствовал на лице что-то теплое, на поверку оказавшееся еще и соленым, а через секунду прямо на него упало хрупкое мальчишечье тело.
- Смерть королю, - в последний раз прошептал юнец, и из его рта полилась кровь.
- Ваше величество! - прогрохотали прямо над его головой.
- Генерал? - одними губами проговорил Вэйланд, не в силах двинуть ни единым мускулом, - Дайте мой меч.
- Держитесь, мессир, - подняв Фиара с земли, Брион перекинул его через коня и, крепко удерживая перед собой, пришпорил животное, - Но! Держитесь, мессир, держитесь.
- Именем короля... - выдохнул Вэйланд, и после тот час потерял сознание.
***
- Не будьте глупцом, генерал!
- Попридержите язык, советник! Вас и близко не стояло с военным делом до этого дня, лучше занимайтесь своими... - Брион скривился, - Своим шутовством!
- Да что вы знаете про то, что я прошел! - вспыхнул маг, - И если бы не моя магия, король был бы мертв!
- Если бы не магия, он никогда бы не стал таким! Это больше не Вэйланд Фиар!
- Это я, генерал, - захрипел Фиар и тут же зашелся в приступе кашля, - Кромешника больше нет.
- Ваше милость...
- Что за идиот! - в сердцах воскликнул Магнус, не в силах более сдерживать эмоции.
- Ваше милость, простите, я... я...
- Дайте воды. Что встали?! Дайте мне воды!
- Вот, вот, мессир. Держите.
- Кромешника больше нет, - по слогам отчеканил Вэйланд.
- Ваше величество, не вставайте, вы еще слишком слабы, - засуетился вокруг него Магнус.
- Вы видели, - выдохнул Фиар, жадно делая глоток за глотком, - Вы выдели ЭТО.
- Мессир, умоляю, вам нельзя...
- Сколько у нас людей, генерал?
- ... двигаться, - договорил колдун, но кто бы его слушал.
- Ваше величество... - не сразу нашелся Брион.
- СКОЛЬКО ЛЮДЕЙ?!
- Дюжина!
- Это слишком мало, генерал.
- Мы могли бы...
- Нет, - отрезал Фиар, - Не могли бы. Все остальные заколдованы.
- Не может быть, чтобы все!
- Вас давно не было дома, генерал, - устало вздохнул Вэйланд, вставая с длинного обеденного стола, на который его уложили маг и генерал сразу же после возвращения в замок, - Магнус, ты закончил лечение?
- Ваше величество, умоляю, ради вашего же блага - вам нельзя перенапрягаться, раны могут открыться!
- Я не дам ему победить, - как в бреду бормотал Вэйланд, опуская ноги на каменный пол, - Я не дам ему победить...
- Ваше величество! - в один голос произнесли Магнус и Брион, силясь вразумить своего короля, но Фиар был непреклонен.
- Не дам победить.
- Он еле на ногах стоит! Нет, я не могу, все эти годы - чтобы закончить вот так?!
- Стойте, генерал, - голос мага, который быстро все понял, был тверд как никогда, - Не мешайте ему, - добавил он, для верности кладя ладонь на грудь Бриона.
- Советник, да сделайте же что-нибудь, вразумите его! Он к вам прислушивается! Мы потеряли одного короля, а сейчас потеряем и второго! Он должен быть здесь как верховный главнокомандующий, мы должны вести войско, пусть нас не так много, но мы выстоим!
- Вам лучше подготовить солдат, генерал. И подготовиться самому.
- О чем вы, советник?! Ради всех богов, хватит говорить загадками!
- Вы поймете, генерал. А пока, запаситесь терпением. Ради нашего короля.
***
- Не дам тебе победить, не дам, не дам победить...
Крутая винтовая лестница уводила Вэйланда все выше и выше. Тело почти не слушалось из-за слабости, усталости и ран, но он не останавливался ни на секунду.
- Мерзкое отродье, проклятый злой дух! Тебе не победить, о-о-о, нет, не победить Вэйланда Фиара! Смерть тебе, Кромешник, смерть всем, кто пойдет на меня войной! Потому что я... - привалившись к небольшой дубовой двери, Фиар поднял трясущуюся руку и приложил к замочной скважине фамильное кольцо. Магия сработала молниеносно, и дверь, скрипнув, открылась, пропуская его вперед. Разбитые в кровь губы Вэйланда растянулись в широкой, безумной улыбке, когда он медленно поднял голову и скользнул взглядом сперва по каменному постаменту, а после по двум тонким резными ручкам, переливающимися всеми оттенками темноты.
- Потому что я... я и есть война! - расправив плечи, Фиар быстрым шагом двинулся вперед, но едва только он протянул руки, чтобы взять чашу, как в оружейной раздался голос.
- Ты есть война? - по слогам отчеканил он, а после тихонько рассмеялся.
- ЧТО?! - заорал Фиар, оборачиваясь и хватая со стены меч, - Кромешник, ты! Тебя больше нет! Я заточил тебя в клетку! ТЕБЯ НЕТ!
- Что ты хочешь сделать, Вэйланд Фиар? Что ты хочешь сделать с ней?
- Покажись! Покажись, Кромешник! Ты жалкий трус, дьявольское отродье, чертов бес! Покажись, я не боюсь тебя!
- Но я не Кромешник.
Вэйланд резко крутанулся на каблуках и, не мигая, уставился на визитёра. Высокий, статный, черноволосый, разодетый совершенно нелепым образом для их времени - Фиар уже видел нечто подобное, там, в другом мире, где нет магии. Гость смотрел на него с нескрываемым укором, ласково поглаживая пальцами ручку чаши.
- Отойди... отойди от нее, кем бы ты ни был! Она принадлежит МНЕ!
- Правда? - низким голосом протянул гость, бережно смахивая с чаши пылинки, - А разве не я дал ее тебе, Вэйланд Фиар?
- Что?... ЧТО?! Поди прочь, ко всем чертям! - забыв об усталости и ранах, Фиар яростно замахнулся мечом, но удар нанести так и не смог. Гость не двинулся с места, лишь коротко, легко кивнул, после чего Вэйланд отлетел назад. Со всего маху врезавшись спиной в стену, он рухнул на пол и едва успел прикрыть голову руками от падающего сверху оружия.
- Я выковал ее для своих детей и созданий, - негромко, но четко заговорил мужчина, неспешной поступью двинувшись к Вэйланду, - Для братьев и сестер, для воронов и змей, для некромантов, ведьм и колдунов. Во имя Тьмы, во имя Матушки моей природы, во имя Отца прародителя, во имя магии, во имя баланса этих земель. Для всех забытых, преданных, отвергнутых, павших, для таких... как я. Я дал ее им - и они пошли войной на моего брата - зазнавшегося, объятого гордыней, спесью, ханжеством - они несли ее, и на их устах было мое имя. Как часто ты произносил его, Вэйланд Фиар? - наклонившись и протянув руку, мужчина приподнял двумя пальцами голову Фиара за подбородок.
- Сгинь, сгинь... это не правда, это не может быть правдой! - затрясся он всем телом.
- Как часто?
- Оставь меня! Оставь меня, прекрати!
- Ты обещал славить мое имя. Обещал никогда его не забывать. Ты предал меня.
- Нет... нет!
- Да, предал. Предал и отрекся от своего Бога. Этими губами, Вэйланд Фиар, ты плюнул на мой алтарь.
- Я не предавал! - выкрикнул Вэйланд, - Я делал то, что должен был! Я развязал войну, создал войско, я погрузил Зачарованный Лес во тьму! Ты ведь этого хотел! О, да, ты всегда хотел этого, и ты сделал это МОИМИ руками! Ты сам отдал мне чашу, ты... ТЫ так повелел, Чернобог!
- Нет, Вэйланд. Так повелел ТЫ. Я лишь дал тебе то, в чем ты нуждался, и что же? Ты и твой кромешный друг - вы возомнили себя Богами. Возомнили себя мной! Ты жег, уничтожал, ты рушил и опалял смертью все то, что было создано не тобой. Ты думал, что тебе под силу одолеть меня? Думал, тебе дозволено убивать детей моих? Ты заигрался, Вэйланд, и за это тебя ждет смерть. Но! Не от моей руки. Чаша войны, - выпрямившись, Чернобог сделал шаг в сторону и взмахнул рукой, окутывая артефакт чарами, - Отныне предназначена другому. Хоть ты и жалок и разочаровал меня пуще моего брата, я все же дам тебе шанс, ведь Боги милосердны. Даже я. Даже к таким, как ты. Я вверяю твою судьбу в руки моего лучшего, моего безупречного творения. Держи, Вэйланд Фиар, - Чернобог достал из нагрудного кармана сложенный в несколько раз лист бумаги, - Бери-бери, не бойся. Не ошибись на этот раз. Дважды я не прощаю.
***
- Ваше величество! Ваше величество, что с вами?! Подождите, вот. Вот-вот, присядьте. Что произошло, вы ранены?!
- Он был здесь... он был здесь, Магнус, - лихорадочно шептал белый, как мел, Фиар, громко шмыгая носом, на который то и дело падали со лба капли пота, - Он был здесь, заколдовал... он заколдовал... - лицо короля прорезала гримаса боли.
- Кто был, мессир?! Заколдовал вас?! Прошу вас, не молчите!
- Нет... - пуще прежнего затрясся Фиар, - Не меня. Ее, ее... чашу...
- Какую чашу?! Что здесь происходит?! - прогремел подошедший Брион, - Советник, что с ним?!
- Он был здесь!! - кричал Вэйланд, выкручивая себе руки, - Он БЫЛ ЗДЕСЬ!
- Да кто, черт подери?!
- Ваше величество, успокойтесь!
- Чернобог! - заорал Фиар сквозь истеричные рыдания, - Чернобог!
- Да что вы стоите, советник! Дайте же ему воды и этого вашего, зелья, настойки, да что угодно! Вы что, не видите, что с ним! У нас там полчища стражи, повстанцы! Советник!!
- Вижу, генерал, я все прекрасно вижу, хватит орать! Мессир? Мессир, взгляните на меня.
- Что у него в руке? Какая-то бумага, советник, дайте ее сюда!
- Да обождите вы, Брион, черт бы вас подрал!! Ваше величество? Вы меня слышите?
- Он был... был... был здесь...
- Что он сказал вам?
- Бумага, советник, бумага! Ай, черт бы вас!
- Он сказал... он... - давился слезами Вэйланд, трясущимися пальцами силясь развернуть смятый лист, - Он дал мне... это.
- Что там, советник? Ну же, читайте вслух!
- Разыскивается, - стал читать Магнус до боли знакомый текст на до боли знакомой листовке, - За преступления против короля, трона и народа: темная магия, вероломство, убийства, насилие, государственная измена...
- Я должен... - подал голос Вэйланд.
- Нет, мессир!
- Или он, или нам всем конец, выбора нет, - упавшим голосом проговорил Вэйланд, - Я должен найти его... должен найти Румпельштильцхена.
|
| |
| |
| Venefica | Дата: Воскресенье, 04.03.2018, 00:01 | Сообщение # 4 |
|
Ведьма
Сообщений: 1574
Репутация: 1962
Статус: |
ПОСТ ОТ ЛИЦА ВЭЙЛАНДА ФИАРА
Понедельник (27-28 ноября) - понедельник (11-12 декабря)
- Ваше величество!
Небольшая группа солдат тут же обступила подошедшего к парадным дверям Вэйланда, но тот отмахнулся от них и продолжил идти вперед.
- Ваше величество! - вновь заголосили они едва ли не хором, и Фиар, остановившись, резко крутанулся на каблуках.
- Говорите, но быстро.
- Вы были у Тёмного мага? А где генерал и колдун? Вы не ранены, с вами все в порядке? Какие будут дальнейшие приказы? Ваше величество, повстанцы, они...
- Достаточно, - скомандовал король, вскидывая ладонь вверх, - Пойдемте.
Все вместе они вошли в замок, плотно затворив за собой двери. Минуя коридоры, залы и комнаты, Фиар уверенной быстрой походкой шел вперед, пока не достиг величественного тяжелого гобелена, расшитого потускневшими от времени серебряными нитями. Отодвинув ткань в сторону, он приложил фамильное кольцо к гербу, вырезанному на двери и толкнул ее вперед.
- Соберите листовки, записи, - приказал он, указывая солдатам на нужные предметы, - И вот эти сферы.
- Ваше величество, - осторожно спросил мужчина, не решаясь притронуться к круглым предметам, внутри которых копошился и искрился черный песок, - А это безопасно? - набравшись смелости, добавил он.
- Да, - коротко ответил Фиар, в качестве примера беря одну, - Несите всё в тронную залу. Генерал, смею надеяться, не забрал карту?
- Забрал, - отозвался другой солдат, - Но у нас есть еще одна, вам не о чем волноваться.
- Хорошо, - кивнул Вэйланд, и пока мужчины собирали все необходимое, достал ключ и склонился над шкатулкой, стоящей на столе. Вынув оттуда дутый пузырек с мутной серой жидкостью, он сунул его в карман и громко захлопнул крышку, поднимая облачко пыли. Всё было готово.
- Поставьте здесь, - указал он на длинный стол, - Поближе друг к другу, да, вот так, - стянув перчатки, Фиар принял из рук солдата карту и расстелил ее на дубовой поверхности, - Листовки и записи сюда, - скомандовал король, - Что там с повстанцами?
Двое мужчин, встав по обе руки Вэйланда, стали во всех подробностях обрисовывать ему расстановку сил. Высыпав на стол маленькие деревянные фигурки, один из солдатов аккуратно расставил их на карте и указал ровно в центр Шервудского леса. Дослушав до конца, Фиар кивнул и глубоко вздохнул.
- Хорошо.
- Ваше величество? Какие будут...
- Приказа не будет. Вернее, - откупорив пузырек, Фиар занес его над картой и уронил несколько капель на рисунок замка Тёмного, скрытого в горах, - Приказ будет заключаться в другом. Вы отправитесь сюда.
- Ваше величество! Но как же так, там же... повстанцы, война, мы не трусы - бежать с поля брани! Мы погибнем за вас в бою, и утащим с собой как можно больше этих мерзких лесных мародеров!
- Именно этого я и не хочу, - спокойно ответил Фиар, - Чтобы вы погибли. Не в лесных мародерах дело, дело в чудищах Кромешника.
- Мы могли бы...
- Нет. Довольно болтать. Встаньте там.
- Ваше величество...
- Это приказ.
Солдаты нехотя сбились в плотную кучку, позвякивая кольчугами, доспехами и оружием.
- Ждите дальнейших указаний от своего короля, - произнес Вэйланд, после чего вскинул руку и швырнул пузырек им под ноги. Зелье зашипело, вспенилось, а после из мутной серой лужи резко вырвался густой дым, мгновенно перенося солдат к месту назначения.
Еще раз внимательно осмотрев комнату, Фиар на несколько секунд прикрыл глаза и шумно втянул воздух сквозь сжатые зубы. Куда проще было бы обратиться к самому Кромешнику, уж он бы точно не отказал, но не для того всё это было затеяло, чтобы выпустить страшную тень на волю. Пройдясь по комнате, Вэйланд быстро разжег камин и, когда поленья схватились, бросил в огонь листовки, записи и карту. Подождав, пока от бумаг останется лишь пепел, а огонь утихнет, он поворошил кочергой в камине и затушил его окончательно. Подойдя к столу, король задумчиво взглянул на темные сферы, после чего выдохнул весь воздух из легких, наблюдая за тем, как изо рта вылетает облачко пара. Всё заняло секунду, и вот, как в замедленной съемке, он наблюдает за тем, как стол под влиянием движений его рук, накреняется вперед, а сферы одна за другой скатываются на каменный пол, издавая веселый, резкий и оглушающий звон.
Под сапогами захрустело стекло. Лишь мельком глянув на рассыпанный черный песок, стремительно начавший собираться воедино, Вэйланд прошел вперед и медленно сел на трон. Напрягшись всем телом, он закатал рукава камзола, обнажая запястья, после чего достал кинжал. Не сводя глаз с черного песка, извивающегося на полу, как змея, он поднес лезвие к венам и, сцепив зубы, с силой полоснул по ним. Часто задышав, он перехватил кинжал и повторил свои действия с другой рукой. Кровь полилась на пол, и к ней, будто собака, почуявшая еду, тут же рванулся песок. Расслабившись, Фиар положил руки на деревянные подлокотники, откинулся назад и закрыл глаза.
Боль длилась всего несколько минут, а после Фиар перестал ее чувствовать. Было пусто, темно. Холодно. Песок, устремившийся по его телу вверх, вскоре достиг лица и застыл на ней непроницаемой маской. Зашевелившись, песчинки стали раздражать глаза и нос, лезть в рот и уши, и чем дольше он сидел неподвижно, тем больше шуршал и шевелился черный песок. Вэйланд предпринял попытку встать, когда все закончилось, но, как оказалось, самое страшное ждало впереди. В ушах раздался нечеловеческий визг, и вскоре кричал уже не один человек, а целая сотня и их становилось все больше и больше. Скрючившись на троне и крича вместе с ними, Фиар изо всех сил сжимал подлокотники, но крик, визг, стоны и шипение не унимались. Он понял: кричат песчаные монстры, кричит его армия. И для того, чтобы возглавить ее, ему самому вновь пришлось стать монстром.
Фиар отключился на какое-то время, а когда пришел в себя, то услышал лишь оглушающую тишину. Поднявшись, он размял мышцы и непроизвольно взглянул на запястья: как и следовало ожидать, раны затянулись, не оставив после себя шрамов. Путь его лежал к самой высокой башне замка. Преодолев лестницу, он подошел к окну, распахнул его и жадно глотнул свежий зимний воздух, чувствуя, как он обжигает горло и легкие. Медленно вскинув руку, он крутанул запястьем, и тут же из образовавшегося песчаного шара вылетела птица. Покружив перед ним, ворон стал каркать, после чего сверкнул красными глазами и покорно опустился Фиару на плечо.
- Найди их, - приказал Вэйланд хриплым голосом, опуская руку и горделиво расправляя плечи, - Приведи ко мне мое войско! - ворон сорвался с плеча и взлетел в небо. Оставалось только ждать.
***
Ожидание длилось несколько дней. Стражники были хоть и быстры, но стекались со всех Сказочных Земель, потому им нужно было время, чтобы добраться до замка. Фиар, стоя у окна, выходящее на огромное пространство у каменных стен, равнодушно взирал на стройные черные ряды, то и дело пополняющиеся новыми воинами. В конечном итоге, когда собрались все, вперед вышел плечистый мужчина, державший в руке копье, и затрубил в рог, подавая королю знак. Фиар перевел взгляд с армии на лесные границы Шервуда и приложил ладонь к груди. Тот час черный песок охватил его, создавая крепкие доспехи. Набросив зимний плащ, он спустился по лестнице и отворил парадные двери.
- За короля! - пробасил мужчина с копьем еще перед тем, как Фиар успел что-либо сказать. Многотысячное войско моментально поддержало его возгласами. Вскинув обе руки вперед, Вэйланд выпустил черный песок, через секунду трансформирующийся в черных коней. Собрав кавалерию, он прибавил стражникам оружия и доспехов, после чего сделал шаг назад и вновь махнул рукой. Песок сгустился, стал извиваться, пока наконец не обрел форму крупного, мощного жеребца с устрашающими красными глазами. Сев в седло, Фиар приподнял подборок и коротко кивнул. Воины по его приказу синхронно развернулись, перегруппировались и расступились, образуя проход, пропуская своего короля. Пришпорив коня, он проскакал между рядами, осмотрел шеренгу копьеносцев и кавалерию, сделал круг, после чего вернулся обратно к меченосцам. Встав в центр войска, ближе к переднему флангу, Вэйланд натянул поводья и вновь посмотрел в сторону леса. Конь заржал, поднялся на дыбы и Фиар выхватил меч из ножен. Гул, визг, крики - шум был непередаваемый - но его тихий угрожающий шепот был слышен каждому его воину:
- Убить всех.
|
| |
| |
| Black_Beard | Дата: Воскресенье, 04.03.2018, 00:37 | Сообщение # 5 |
 Капитан
Сообщений: 112
Репутация: 302
Статус: |
12 декабря
Оказавшись в лагере армии повстанцев Эдвард Тич удивился тому, сколько людей удалось собрать на борьбу с черными стражами.
Ещё в дороге он наслушался рассказов о бесчинствах и произволе Кромешника и его приспешников, но одно дело, когда народ ропщет против власти и совсем другое, когда рискует своей жизнью ради обретения свободы.
"И в самом деле этот Робин Гуд парень не промах, раз сумел вдохновить такое количество людей на борьбу и готов вести за собой в бой. И ведь не на верную смерть ведёт, как овец на заклание. Раздобыл золотой песок, а ведь это уже считай полбитвы выиграно, - подумал капитан.
Цитата - Использовать волшебное средство проще простого. Сыплем песок на черного стража, чтобы он рассыпался, и в глаза, если перед вами человек.
Эдвард рассмеялся, представляя как будут рассыпаться в прах зловещие стражники. Средство сразу пришлось по душе капитану своей простотой и удобством. "Не может же быть все так просто", - засомневался капитан, прислушиваясь к инструктажу Робина.
Цитата - Но самое главное, - он сделал паузу и обвел присутствующих взглядом, - знаю, звучит слегка наивно, и тем не менее это правда. Нужно думать о хорошем. Не знаю... о любимых, о детях, о свободной жизни. Это непременное условие, иначе может не сработать. Все, времени мало, за работу.
Думать о любимых. Эдвард скривил рот в презрительной гримасе. Его близкие отказались от него, когда он был младенцем. И ни одну из своих многочисленных женщин он бы не назвал действительно любимой. Вот свобода, пожалуй, подходила пирату. Хотя было кое что и посильнее. Настоящая любовь, которая жила в его сердце.
"Я буду думать о море и о своем прекрасном быстром корабле. О "Весёлом Роджере", "Мести королевы Анны" и наших будущих странствиях". Лицо Тича разгладилось и на губах заиграла улыбка. Он понимал, что дни тирана сочтены и значит скоро он вновь вступит на палубу своего фрегата.
После того, как Эдвард раскрыл инкогнито Гизборна между бывшими товарищами словно черная кошка пробежала. Два гордых и уверенных в себе человека, которыми являлись и рыцарь и пират, ждали подходящего момента, чтобы протянуть руку дружбы и при этом не уронить собственного достоинства. Проводя долгие часы в лагере повстанцев, они держались настороженно, но накануне главной битвы, присев у костра, разговорились как в прежние времена.
- А тут много всякого народа, - начал Тич, - Я даже встретил своих прежних матросов. И со стороны Кромешника тоже есть беглецы. Так вот они говорят, что в башне дворца хранится что-то важное и ценное. Фиар не зря это так охраняет. Я думаю, нам стоит туда наведаться в первую очередь.
Конечно все думы Гая были о его Зелене. Тич даже посочувствовал своему товарищу. Он тоже вспоминал о затерявшейся в лесах Злой королеве. Но по крайней мере, она была свободна от черного песка и смерть ей не грозила. Уж кто-кто, а Регина могла постоять за себя в чем Эдвард не раз убедился.
Рано утром Тич и Гизборн вышли из лагеря и направились к замку. Шансы на успех были велики, учитывая, что почти все стражники собрались на поле брани. Гай торопился, он не разбирал дороги, прекрасно ориентируясь в знакомых местах. Тич посматривал по сторонам, опасаясь засады или случайной встречи. Когда они вошли во внутренний двор замка, то лицом к лицу столкнулись с черными рыцарями. Горсть песка, брошенная Гизборном, рассыпала его противника в прах. Тич тоже бросил песок, но стражник лишь зажмурился от песчинок, попавших в глаза.
- Дьявол тебя побери! Ах ты акулий корм, - огрызался капитан, понимая, что его песок не действует.
Схватив пистолет, Тич выстрелил в упор, но пуля отскочила от истукана, не причинив ему вреда. Капитан снял со стены факел и стал размахивать им перед черным стражником.
- Разрази меня гром, если я не поджарю тебя вместе с твоим кровавым песком!
Капитан был готов дорого продать свою жизнь и тут удача повернулась к нему лицом. Стражник загорелся, а затем остекленел. Сильным ударом сабли Тич разбил проклятую статую.
- Вот и славно. Давно бы надо было вас поджечь.
Разделавшись со стражей, друзья поспешили во дворец. В пустых комнатах никого не было.
- Вряд ли мы найдем пленников в дворцовых покоях. Я бы обследовал подвал, - сказал Тич, направляясь к ступеням, ведущим под землю.
Но стоило ему открыть дверь подвала, как оттуда повеяло таким ужасом, что он тут же захлопнул ее обратно.
- Не видно ни черта! Надо сперва факелы раздобыть, - решил Эдвард и пошел по винтовой лестнице наверх. Внутренний голос подсказывал, что там наверху именно то, что ему нужно. Лестница вела в башню.
- Заодно и посмотрим, что за сокровище спрятал Фиар в этом месте.
Короткая стычка с отрядом стражников закончилась победой Тича и Гизборна. топча сапогами песок и черные стекляшки, друзья поспешили вверх.
Каждый шаг становился все легче и под конец Эдвард будто летел на крыльях. Он не чувствовал усталости, будто и не взбирался вверх, а что-то его влекло за собой.
Дверь в башню отворилась на удивление легко. Тич огляделся и увидел висевшее на стенах оружие. Эта комната была оружейной. Но ничего не привлекало взгляд капитана. Мечи, доспехи, тяжёлые щиты казались ненужным хламом. Все взоры были прикованы к чаше, стоявшей на пьедестале в центре.
"Возьми меня. Я сделаю тебя непобедимым".
Эдвард ясно слышал голос. Он потянулся к чаше и тут его оттолкнула рука Гизборна.
- Эй, приятель. Это же моя вещь, - сказал Тич, в свою очередь отпихивая Гая в сторону. - Она же меня зовёт. А ты иди ищи свою Зелену.
Но Гай не слушал капитана.
"Я твоя. Я сделаю тебя властелином мира. Со мной ты не будешь знать поражений".
- Разрази меня гром! Прочь с дороги! Чаша моя!!!
Он уже достал саблю и собирался вонзить ее в грудь Гизборна, как тут на пороге возник Робин Гуд.
- Ты как раз вовремя, - крикнул ему Тич. - Считай, что мы победили. Сейчас я возьму эту штуковину и войне конец. Только не надо. Мне. Мешать.
Но мужчин было не остановить. Словно одновременно потеряв разум, они все тянулись к чаше. Эдвард протянул свою руку и прижал ее к краю чаши.
"Моя. Моя навеки. Никому не отдам", - думал Тич, борясь изо всех сил.
Робин схватил за плечо Гизборна, но тот уже ухватился за чашу с другой стороны. Тич скрипнул зубами. Он был готов убить любого лишь бы завладеть этой чашей. И тут вокруг закружился дым, стены пропали и капитан почувствовал, что куда-то летит и падает.
Темница Темного мага
Сообщение отредактировал Black_Beard - Воскресенье, 04.03.2018, 01:02 |
| |
| |
| Green_Archer | Дата: Воскресенье, 04.03.2018, 08:33 | Сообщение # 6 |
 Сказитель
Сообщений: 901
Репутация: 1931
Статус: |
<<<Шервудский лес
Время: 11-12 декабря
По самым приблизительным подсчетам, Робину и его товарищам удалось собрать армию, численностью почти в три тысячи человек. Почти на исходе второй недели декабря все это войско, вооруженное бог весть чем, от крестьянских вил до изысканных мечей знати, заняло позицию неподалеку от стен замка Кромешника. Король, на то он и король, как и говорил Гай, конечно же знал об этих маневрах и заранее позаботился о том, чтобы его армия, состоящая из зачарованных песком людей и просто наколдованных болванов пребывала в полной боевой готовности.
- Завтра с рассветом мы начнем наступление, - говорил Робин своим помощникам.
Называть их генералами у него язык не поворачивался, но суть от этого не менялась, - кони отказываются нести нас в бой, шугаясь магии черного песка. Но это не значит, что у противника не будет кавалерии. Разведка сообщает как минимум о двух крупных подразделениях. Кони там тоже колдовские, крупнее и мощнее обычных. Кромешник размещает эти отряды с флангов, так что нужно быть готовыми. Копья нам в помощь. Ну и золотой песок, конечно же.
Соратники бодро рапортовали о том, что песка в достаточном количестве, гномы без устали водят повстанцев в пещеру, а те в свою очередь доставляют волшебное средство к месту расположения основных сил.
Ночь перед сражением прошла для Робина Гуда без сна. Пусть ему уже доводилось вести людей в бой, но на этот раз ставки были по-настоящему высоки. Он нервничал и ерзал на расстеленом плаще, прокручивая в голове возможные варианты развития событий, но в итоге сдался на милосьь бессонницы и отправился бродить по лагерю.
Без сомнений он мог положиться в каких-то вопросах на старину Джона или на того же сэра Джейме, в чьем расположении до сих пор не очнулись от таинственного сна Мерлин и Гвендид, на Рэндалла, с которым он успел очень сильно подружиться за последнее время, на Барта и на Тука, да на многих, даже на Гизборна, раз уж на то пошло. Но все же Гуд волновался, он не мог достоверно предсказать исхода битвы. Не смотря на золотой песок, в распоряжении Кромешника была магия, самая непредсказуемая стихия на свете, против которой даже ураган казался чем-то логичным, поддающимся научному описанию и подчиняющемуся фундаментальным законам природы.
Он долго бродил среди палаток и костров. Но не только разбойнику не спалось в эту ночь, некоторые из ополченцев сидели у огня, снова и снова полируя и без того чистое оружие.
- Сэр... - окликнул его какой-то парень, совсем юнец, наматывающий пропитанные горючей смесью тряпки на наконечники стрел. Робин замедлил шаг и остановился.
- Да?
- Мы... точно победим? Говорят стражи стали хуже, чем были раньше. Уродливые, что твоя теща после попойки, и быстрые до жути.
- Все зависит только от нас, - задумчиво проговорил в ответ лучник, усаживаясь рядом с парнем, - ты уже пробовал использовать золотой песок? - спросил он, и мальчишка отрицательно покачал головой.
- Нет, сэр, не доводилось.
- Не беспокойся, - Робин положил руку на плечо парня и повторил точную инструкцию, которой одновременно с волшебным средством снабжались все без исключения воины.
- Я все это знаю, но... - парнишка замялся, и Робин понял, что тот имеет ввиду.
- Каждый из нас может умереть, - проговорил он, - но мы здесь для того, чтобы сделать все возможное для того, чтобы те кто остался дома, кто выращивал нам кукурузу и выводил кур, кто ковал нам доспехи и наливал эль в кружки, чтобы они жили без страха и постоянного опасения за свою судьбу. Они надеятся на нас. Мы бьемся не только за себя, а за свободу всех жителей Зачарованного леса, - Робин замолчал, размышляя о том, что будет с этим миром после того, как падет король страхов. Возможно прав был Гай, и Зачарованному лесу не везет, а после плохого короля придет кто-то еще более ужасный. Но сейчас думать о таком нельзя. Робин еще раз хлопнул парня по плечу и поднялся на ноги, - всего на свете не предусмотришь, так что лучше отдохни, завтра тяжелый день.
Едва только заборезжил рассвет, часовые скомандовали "подъем", и весь галерь засуетился, готовясь к сражению. Раздавая последние указания, Робин старался подбодрить людей, найти нужные слова и вместе с тем не допустить падения боевого духа, так как последние данные сообщали о численном превосходстве сил противника.
- Они просто заколдованные куклы, а мы последняя надежда всего Зачарованного леса. Если мы не справимся, то этом миру уже ничто не поможет! - с жаром обращался разбойник к своему войску, как будто этим людям нужна была дополнительная мотивация. Но лучник знал, что этого эфемерного добра много не бывает. Конечно же у каждого мечника и у каждого лучника имелись свои причины находиться здесь, но все были объединены одной целью, и это воодушевление все больше и больше распространялось в лагере, подпитывая всех и каждого.
Несколько отрядов ополченцев, не взирая на преимущество короля, все-таки отправились в резерв. Еще два должны были попытаться обойти замок с тыла, разведчики и диверсанты, среди которых находились Гизборн и Тич, выступили еще затемно.
Солнце только показало свой первый луч, а силы повстанцев уже были готовы нанести удар. На поле перед величественным замком Вэйланда Фиара выстроилась огромная армия. Впереди широкая шеренга копейщиков, справа и слева кавалерия на крупных конях с горящими глазами, а позади отряды пехоты, вооруженные тяжелыми мечами. Все в черных доспехах. Сразу за копьеносцами разъезжал в разные стороны еще один всадник. Конь его поражал воображение своими размерами, так что легко просматривался даже с дальнего расстояния. Это и был король кошмаров.
- В атаку! - скомандовал Гуд, и в сторону королевской армии полетели первые горящие стрелы.
Началась заварушка. Под прикрытием залпа горящих стрел, вперед пошли повстанцы-копейщики, врезаясь в строй черных солдат. Король тут же бросил на них свою устрашающую кавалерию, но люди бились отчаянно. Сыпя золотым песком на зачарованных лошадей, пронзая копьями наездников, они сумели отбиться и даже перешли в наступление. Алебарды, мечи и вилы резали, кололи и протыкали стражей, рассыпающихся черным песком и собирающихся заново. Летела золотая пыль, рассеивая солдат короля. Робин со своей небольшой группой находился в самом центре этой невероятной каши, из задачей было как минимум выжить, а как максимум пробиться к королю
Но не только стража несла потери, люди тоже гибли, не успевая защититься от визжащих, кричащих и действительно очень быстрых песчаных воинов, чей облик уже мало походил на человеческий. Отвратительные морды, черные как ночь глазницы, они были похожи на оживших мертвецов с ближайшего кладбища, но вместе с тем проще было отличить их от зачарованных черным песком людей.
Численное превосходство и темная магия короля делали свое дело, песчаные мечники перешли в наступление, начав теснить повстанцев. Потому-то первейшей задачей Гуда было подобраться к королю и уничтожить его. Стоны умирающих сливались со звоном стали и криками атакующих. Робин с трудом успевал уворачиваться от сыпящихся со всех сторон ударов, в свою очередь рубил и резал сам, бил луком наотмашь и пускал горящие стрелы. Он сыпал золотой песок в глаза каждому встречному воину, сквозь его шлем, чтобы таким образом помочь тем, кто словно Барт, не отдавал себе отчет в собственных действиях, повинуясь магии короля кошмаров, но кто по-прежнему являлся человеком. Рядом так же сражались Малыш Джон, Рэндалл и два умелых мечника, братья-близнецы. Пятерка медленно, но верно приближалась к исполинскому коню и его страшному наезднику. Но король тоже не терял времени, его воины перестроились, снова преградив повстанцам путь. Робин тяжело дышал, оглядываясь по сторонам. Справа кто-то горел, впереди боролись двое. Повстанец никак не мог отвлечься, чтобы вытащить из кисета золотой песок, и лучник поспешил ему на помощь. Расправившись с противником неизвестного парня, он отправил его передать приказ о перестроении и новой атаке как только отряды будут готовы.
Подгоняемое ударными дозами адреналина, сердце бешено стучало, и все чувства мужчины, врожденные и приобретенные накалились до предела. На голове против воли выступили рога, но капюшон надежно скрывал их, да и никому не было дела до каких-то там косметических особенностей лучника. На него во весь опор мчался дюжий солдафон с мечом. Робин с криком ускорился ему навстречу. Солдат замахнулся топором, но лучник поднырнул под его руку и боднул головой в живот. Нападающий сложился пополам, и Робин сыпанул на него щепоткой песка.
- Исчезни! - выдохнул он, тут же оборачиваясь на шум позади себя.
Это Малыш Джон отбивался от целой группы нападающих, размахивая шипастой дубиной во все стороны.
- Я здесь, друг, - пробормотал Робин и поспешил на помощь. Вскоре подоспели остальные.
Выпустив в прямиком в небо горящую стрелу, что служила сигналом для выступления резерва, разбойник махнул рукой в сторону замковых ворот и фигуры всадника.
- Мы почти у цели, - проговорил Робин.
Бородатый великан перехватил дубину поудобнее, Рэндалл перебросил из руки в руку тяжелую алебарду, братья-мечники кивнули. Все понимали, что этот отрезок пути будет самым сложным. Раздался знакомый сигнал рога, и в бой вступили резервные части. Накоторое время корль будет занят.
- Понеслась, - хмыкнул Джон.
Словно таран, расталкивал он гвардию Кромешника, остальные слеловали позади, и теперь уже Робин прикрывал спину товарища. До фигуры в седле оставалось еще около полутора сотен метров, но товарищам пришлось круто забирать влево, так как стражники теснились плечом к плечу, чтоб не пропустить никого к королю.
С тыла зашли два маневренных отряда повстанцев, и строй шумных королевских солдат оказался смят. Все пришли вовремя, и Робин гордился этими людьми, каждым из них, что не побоялись вступить в неравный бой. Кавалерия Фиара давно была уничтожена, но мечники в черных доспехах продолжали упорно переть вперед. Те из солдат, кого сумели излечить, бросали свое оружие, снимали шлемы и трясли головами, пытаясь понять что происходит и как они оказались посреди битвы.
И все-таки исход битвы еще не был предрешен.
Стоит Кромешнику поднять еще больше песчаных воинов, и люди вновь окажутся под угрозой, а больше резервов нет. Робин потянулся за очередной стрелой, но оказалось что колчан его пуст. Это еще больше осложняло его задачу.
Зарычав, словно зверь, он выпустил своего внутреннего демона и изо всех сил рванул к Кромешнику, надеясь что Джон и остальные не отстанут. В голове не осталось ни одной мысли кроме того, что нужно убить колдуна. Тяжело дыша, здоровяк топал следом за другом, остальные отвлекали на себя песчаных воинов.
Наконец Робин смог встретиться взглядом с королем кошмаров. Но тот сидел на своем огромном коне, словно вышедшем из адских глубин, и в глазах его не было ни капли страха. Робин резанул клинком по ногам животного, но естественно это не причинило ему никакого вреда. Король захохотал.
- Джоооон! - изо всех сил крикнул Робин, закидывая бесполезный лук за спину. Кто-то из близнецов бросил ему легкий меч.
- Я здесь, брат, - отозвался Малыш, без слов понимая Гуда.
Джон кивнул и сложил обе ладони на бедре, готовя трамплин. Лучник как следует оттолкнулся от плеча рослого Джона и, не без его помощи, выпрыгнул высоко вверх, выбивая Кромешника из седла. Вместе они упали на землю и откатились чуть в сторону. Как следует приложив короля головой о камень, Робин посыпал его золотым песком, но Кромешник лишь рассмеялся в ответ, поднимая руку в бессмысленном жесте. У него была возможность бросить против Гуда всю мощь своих кошмаров, но он почему-то медлил.
Король понимал, что проживает последние секунды своей наполненной страхом и ужасом жизни, и уже не сопротивлялся. Робин понял, что этот человек по-настоящему безумен. Он протер глаза от пыли и вынул кинжал. Стоило мужчине моргнуть, как вся окружающая его действительность, поле боя и прочее отошло на второй план, звуки доносились до лучника словно через плотную пелену.
Вот она, победа. К этому он шел так долго, ради этого сражались три тысячи повстанцев, чтобы больше никто не смел держать их в страхе.
Лучник размахнулся и всадил кинжал в глаз Кромешника по самую рукоятку. Король задергался в предсмертной агонии, но Робин все равно не отпускал его, упираясь коленом в грудь, пока тот наконец не затих. Только тогда разбойник тяжело выдохнул, возвращаясь в реальность. Он сглотнул, пытаясь смочить пересохшее горло. Ему удалось. История не повторилась. Король повержен, земли свободны. Они победили.
Но не успел он как следует порадоваться благополучному исходу, как лицо трупа плотно заволокла темно-бордовая дымка. Пронесшись по всему неподвижному телу, она рассеялась.
- Да вы, блять, издеваетесь! - не веря своим глазам, выкрикнул разбойник, приходя в ярость.
Вместо короля в небо смотрел неподвижным и единственным глазом совсем другой мужик. Нос шире, челюсть массивнее и скулы не такие острые как у Кромешника.
Сука! беззвучно выругался разбойник, вытаскивая из глазницы неизвестного мертвеца свой счастливый кинжал. Он обернулся по сторонам в поисках Джона.
- Это не он! Сволочь изменил внешность, подставил кого-то вместо себя. Надо его найти!
- Иди, я тут разберусь, - утирая пот со лба, проговорил здоровяк. Дел действительно было еще предостаточно, не смотря на отсутствие пусть формального, но все же лидера, кошмарные солдаты сопротивлялись и нападали. А что еще им собственно оставалось?
Перехватив лук, Робин проверил запас золотого песка и вместе с Рэндаллом поспешил в ворота замка.
Внутри было почти тихо, кое где только суетились слуги, которым что король что без короля, лишь бы спасти свою шкуру. Они быстро сдались на милось победителей и никто не мог бы осуждать их за это. Робин вспомнил, что говорил Гизборн о планировке помещений замка. Но он все равно был очень большой, просто огромный, а где искать трусливого короля, разбойнику неизвестно. И главное, неизвестно что он еще придумает, для того чтобы спасти свою шкуру.
Что бы я сделал, будь я королем? задумался Робин и пришел к выводу, что понятия не имеет, как поступить в подобной ситуации. Все эти королевские амбиции и власть были ему чужды. В растерянности он остановился посреди огромной и пустой тронной залы. Человек на месте Кромешника либо поспешил бы в подземелье, где, следуя подземными путями уже смылся бы куда подальше. Либо заперся в самой дальней и высокой башне, чтобы управлять армией издалека, при помощи магии. Сделав выбор в пользу башен, разбойник побежал по коридору, надеясь что ему повезет быстро найти короля.
- Все оцепить, никого не выпускать, - отдал он приказ Рэндаллу и тот кивнул. В замок прибывали повстанцы, так что теперь королю некуда деться, он зажат в кольцо.
Если искать иголку в стоге сена еще хоть как-то представляется возможным, то чтобы заглянуть в каждую залу, комнату и комнатушку величественного замка в надежде отыскать всего одного человека, совершенно нереально. Робин носился как угорелый, но все без результата. Досадуя на размеры замка и отсутствие хоть каких-либо подсказок, он услышал шум в одной из оружейных комнат восточной башни. Зажав в правой руке кинжал для броска, а в левой горсть золотого песка на всякий случай, он осторожно заглянул внутрь.
Новые старые знакомые капитан Эдвард Тич и черный рыцарь Гай Гизборн ругались из-за чаши, стоящей на небольшом постаменте.
Чаша! Такая же как в пещере с золотым песком, мигом сообразил Робин. Волшебная вещь словно манила его. Еще не отошедший от азарта недавнего боя, где разбойник чувствовал себя словно рыба в воде, он почувствовал острое желание обладать этой вещью, словно она была чертовски важна для победы. Тряхнув головой, Робин изхбавился от минутного наваждения, вспомнив, что Белль исчезла в неизвестном направлении, стоило девушке взять чашу в руки.
- Не трогай ее! - попытался предостеречь он пирата, но тот конечно же не слушал.
- Сейчас я возьму эту штуковину и войне конец. Только не надо. Мне. Мешать.
Рядом с капитаном стоял Гай, что тоже хотел заполучить вещицу себе. Только этого не хватало! подумал Робин и рванулся к ним, чтобы оттащить от непонятного артефакта хотя бы рыцаря, раз пират уже схватил чашу, но не успел. Стоило ему пололжить руку на плечо Гизборна, как Робин почувствовал, что теряет равновесие.
>>>Темница
Благородство не дается по праву рождения, а определяется поступками
Сообщение отредактировал Green_Archer - Воскресенье, 04.03.2018, 08:34 |
| |
| |
|
