Какое у него сильное горячее тело, какая трепетная кожа, какой он, о, небеса... Все напряжение, копившееся за день, внезапно нашло свой единственно-правильный выход, да так решительно, что перед глазами ведьмы моментально заплясали белые круги. Усталость и слабость как рукой сняло. Кровь била в висках, горячим потоком разливалась по венам, подстегивая с каждой секундой все сильнее и сильнее. Язык мужчины решительно проникал в ее рот все глубже и глубже, сплетаясь с ее языком, вызывая сильную дрожь и жар в теле, рука по-хозяйски и со свойственной ей силой сжимала талию, его ноги обвивали ее, сплетая их тела еще сильнее, будто в клубок. Сознание так быстро отключилось, что колдунья даже не успела заметить, когда это произошло. Осталось лишь оголенное желание. Жажда обладания. Сейчас. Немедленно.

Резко отстранившись от губ пирата и тяжело дыша, ведьма бросила на него полный желания взгляд и столкнулась с тем же в его взгляде, прожигающим ее насквозь. Глухо застонав, она, приподнявшись, откинулась корпусом назад и подтянула колени вперед, садясь на мужчину сверху. Стянув с себя кофту, она отбросила ее в сторону и, лукаво улыбнувшись, тряхнула волосами, позволяя им свободно рассыпаться по плечам. С губ мужчины сорвались несколько коротких вздохов, вторя сбивчивому дыханию колдуньи. Мягко опустив свои руки на грудь Киллиану, Леонора, не отрывая своего взгляда от его, принялась водить ими то вверх, то вниз, то касаясь кожи лишь подушечками пальцев, то слегка царапая ногтями, оставляя еле заметные красноватые полосы. От ключиц и плеч ниже по груди, от талии до низа живота, прямо до темной дорожки, уходящей за пояс брюк. Дьявол, кто придумал носить столько одежды?! Взявшись за ремень брюк, ведьма, издав гортанный рык, слегка потянула его на себя и плавно опустилась к пирату, приблизив их лица вплотную друг к другу, но не соприкасаясь с ним.

- Тебе повезло, что я сегодня в хорошей форме, - жарко прошептала Леонора, медленно проводя языком по губам Киллиана, - Поэтому ругать тебя буду я... после того, как мы... - наклонившись в сторону, она обвела языком его ушную раковину, закусила мочку и, тихо прошептав: "... завершим наше лечение", так же плавно отстранилась, приняв прежнюю позу и не убирая руки с пряжки ремня.

Джонс, слегка подавшись вперед и положив руку ей на колено, что-то глухо простонал или промычал, но ни малейшего признака сопротивления не оказал, полностью вверяя себя в нежные руки своей ведьмы. Та, в свою очередь, нарочито медленно расстегнула ремень на его брюках и, подняв руки, завела их себе за спину. Жалкие пара секунд, намеренно растягиваемые до бесконечности, грациозное движение плеч, и в руку девушки легла еще одна абсолютно ненужная сейчас часть ее гардероба. Не в силах подавить короткий веселый смешок, ведьма крутанула нижнее белье на пальце и, так же как и кофту, отбросила в сторону. Мужчина судорожно сглотнул, а колдунья звонко, так по-ведьмовски, рассмеялась, запрокидывая голову и выгибая спину. Рука пирата потянулась вперед, но все попытки были пресечены коротким ударом холодных белых пальцев.

- Иначе поругаемся прямо сейчас, - задорно улыбнулась Ди и, слегка раздвинув коленом ноги пирата, мягко встала и сделала полшага назад, сопровождаемая его пристальным и каким-то голодным взглядом. - Полагаю, это нам тоже не нужно... - забавно, будто бы обиженно, надув губки, колдунья медленно развязала шелковый пояс на штанах и, слегка приспустив их с бедер, позволила свободно упасть себе под ноги. Отодвинув их ногой назад, ведьма переступила через ноги пирата и, плавно покачивая бедрами, обошла его с левой стороны. - А вот с этим, думаю, мне потребуется помощь... - игриво закусив губу, она наклонилась к мужчине, слегка приподнявшемуся на локтях, и, взяв его за левую руку, зацепила острым крюком край трусиков и плавно потянула вниз. Привыкнув к резким, порывистым и жестким действиям Киллиана, для Леоноры теперь было почти что невероятным увидеть в такой момент на его лице выражение глубокого шока, смешанного с чуть ли не благоговением. Будто привороженный... Впрочем, с ним у нее все получалось легко и естественно; наверное, и все те слухи про то, что ведьмы, волею-неволей, могут, если захотят, соблазнить любого, оказались, в конечном счете, правдой. В конце концов, не зря же люди боялись и истребляли их: дело было не только в магии, но и в той природной, первобытной силе, которой, как думали, награждает их сам Дьявол. Силе искушения, древней, как сам мир. И что уж говорить, когда подобная сила переплеталась с любовью... "Связался с ведьмой... на свою беду... " Она предупреждала. Комнату наполнил заливистый смех.

Откинув в сторону последнюю часть своего нехитрого гардероба, Леонора, не прекращая улыбаться, вернулась на прежнее место и, бросив критичный взгляд на пирата, нахмурилась.
- Теперь на тебе слишком много одежды... - внезапно низким голосом горячо прошептала она и решительными движениями принялась стягивать с мужчины брюки вместе с нижним бельем. Избавившись, наконец, от вороха ненужного хлама, она из-под полуопущенных ресниц бросила взгляд на Киллиана, и от увиденной картины перехватило дыхание. Больше не было сил терпеть.

Сев на пирата сверху, ведьма плотно зажала своими бедрами его и, наклонившись к нему, так, чтобы ее грудь лишь слегка касалась его, завела руки ему за голову и посмотрела в глаза. Это не только дар, доставшийся по праву рождения, голубым огнем сияет в ее глазах, не только внутренняя сила, бьющая бурным потоком словно неукротимый океан, отражается в его взгляде, это больше, чем притяжение, желание и даже больше, чем чувства. Намного больше... то, что велено, древнее, как мир, союз женщины и мужчины, инь и янь, день и ночь, свет и тьма. Полное слияние противоположностей. Слегка приподнявшись и качнув бедрами, колдунья издала гортанный вздох и, не сводя глаз с пирата, мягко опустилась на его возбужденную плоть, мгновенно заполнившую ее целиком. Оба одновременно ахнули, с губ сорвался стон, эхом отзываясь друг в друге. Весь мир потонул в ощущениях, кажется, доселе неведомых ни ему, ни ей. Единение тел, единение душ, единение судеб, когда даже время готово замереть в молчании перед сокрушительной силой двух сердец, бьющихся как одно.

Тело ведьмы заметно дрожало от накатывающих волн возбуждения, на лбу выступили капельки пота, из груди то и дело вырывались то вздохи, то протяжные стоны. То медленно, то чуть быстрее, позволить наполнить себя до самых краев и тут же почти разорвать тесные прикосновения, но лишь для того, чтобы потом ощутить в себе этот жар... вновь и вновь. Сцепив их правые руки в замок, левой колдунья зарылась мужчине в волосы и прислонилась лбом к его лбу.

- Никогда не смогу... насытиться тобой... никогда... - хриплым голосом шептала она, облизывая пересохшие губы, - Ты сводишь меня с ума... Киллиан... люблю... больше жизни... люблю, - ее губы нашли его и время окончательно замерло. Весь мир исчез. Остались только она и он. Вместе. Навсегда.

- Не знаешь?! А я тебе сейчас в красках опишу все свои неземные ощущения!! А если бы я напоролась на твою железяку и мммхххммнннммм...

-Любовь моя, ты сейчас напорешься на кое-что другое, на то, что я не в силах контролировать, - прошептал пират, и стал целовать колдунью. Ни каких церемоний, сразу грубо, он вторгся, в ее рот. Будто страдающий от жажды, он не мог оторваться от ее губ, которые дарили жизнь, и могли погубить его в тот же час.
Его сразу охватила волна жара, которые мягко разливались по всему телу, и отдавались легким покалывание в кончиках пальцев. Это было настолько приятно и невероятно, что если бы он сейчас стоял на ногах, рухнул от сильных ощущений. Казалось бы, обычный поцелуй, но ее….ее поцелуй был каждый раз особенный.

Он сжимал Ди за талию, и опять не контролировал свою силу, он хотел, что бы она была ближе, еще ближе.
Когда ведьма отстранилась, пират, чуть ли не застонал о негодования, он не хотел выпускать ее из своих объятий. Джонс бросил на нее взгляд, полный желания, увидев в ее глазах тоже самое, он улыбнулся. Присев на него сверху, она отбросила свою кофту, ее движения были неторопливые, чародейка одарила его лукавой улыбкой и тряхнула своей копной волос. Она была настолько прекрасна, что пират и слово не мог вымолвить.

Она мучила его, мучила своими прикосновениями, оставляя после них дорожки красных полос. Сладкая маленькая месть, руки опускались все ниже и ниже пока не настигли ремня брюк.

- Тебе повезло, что я сегодня в хорошей форме, - жарко прошептала Леонора, медленно проводя языком по губам Киллиана, - Поэтому ругать тебя буду я... после того, как мы... - наклонившись в сторону, она обвела языком его ушную раковину, закусила мочку и, тихо прошептав: "... завершим наше лечение", так же плавно отстранилась, приняв прежнюю позу и не убирая руки с пряжки ремня.

-Ммм, ты самый лучший лекарь,- подыграл пират, и почувствовал как волна дрожи окатила его, после того как Ди закусила его мочку уха. Его рука легла на колено девушки, и стал медленно поглаживать. «Делай что, хочешь, только не останавливайся», - не то сказал вслух, не то подумал, пират уже не следил. Была только она и ее ловкие ручки, в которые он с радостью отдался. Она скинула с себя еще одну часть гардероба, грациозно, словно кошка она изогнулась и засмеялась. Рука уже на автомате потянулась вверх. Но Леонора перекрыла все попытки, своим мягким ударом рук.

- Иначе поругаемся прямо сейчас, - задорно улыбнулась Ди

Забавно было смотреть, как она продолжает командовать, «Мой маленький, командир», он смотрел на нее, и наблюдал за всеми ее движениями, раз - она привстала и сбросила с себя штаны. Пират слегка приподнялся и продолжал наблюдать за ней, ведьма, подойдя к нему, решила, наконец-то избавится от последней вещи.

- А вот с этим, думаю, мне потребуется помощь...

Два. И она, взяв его руку, зацепила крюком край своих трусиков и потянула вниз, пирату только и оставалось, что следовать ее «указаниям». Он как завороженный смотрел на все ее движения, стройное, гибкое тело, с изящной грациозностью… «Красиво..», мысли текли и медленно, желание сильно одурманило мужчину, что он думать даже не мог.

- Теперь на тебе слишком много одежды...

- Ну так исправь,- горячо прошептал мужчина, Леонора его даже не слушала и во всю уже освобождала от одежды. Он слышал, как сбилось ее дыхание, он сам еле как дышал, и как он только терпит все эти муки? Он хотел ее так сильно, что от этого желания сводило все тело. Немыслимо. Невыносимо. Она наклонилась к нему, едва касаясь, он чуть не взвыл, ему хотелось больше чем это. Рука тут же потянулась к ее телу, мягкая…нежная…самая любимая. Он провел нежно по животу, поднимаясь все выше и выше. Ее глаза сияли, в них отражался весь мир, в котором, были только они. Одно движение бедрами, и они стали одним целым. Он почувствовал ее тепло внутри и ахнул от безумного наслаждения вместе с ней. Этого ему не хватало. И всегда будет не хватать, будто бы так и надо было, будто бы так правильно. Что бы она была всегда рядом. Чувствовать ее, всем телом, всем сердцем, всей душой.

Ведьма покачиваясь, плавно наращивала темп, мужчине только и оставалась, что следовать этому темпу. – Как прекрасно, чувствовать тебя, - шептал мужчина,- рукой проведя по шее, он притянул ее лицо ближе и прильнул к ее губам, то и дело их покусывая. Ее вздохи, были его вздохи, каждое их движение было настолько синхронно, что порождала еще одну волну наслаждения.

Она сцепила их руки в замок, и прислонившись своим лбом к его лбу, сладко зашептала:

- Никогда не смогу... насытиться тобой... никогда... - хриплым голосом шептала она, облизывая пересохшие губы, - Ты сводишь меня с ума... Киллиан... люблю... больше жизни... люблю, - ее губы нашли его и время окончательно замерло. Весь мир исчез. Остались только она и он. Вместе. Навсегда.

-Люблю,- только и успел сказать Киллиан,- она нашла его губы, их языки слились в исступленном танце желании и страсти. – Я так люблю тебя, до дрожи в теле, до боли в сердце,- отстранившись, он, прошептал ей,- Я последую за тобой…,- он не успел договорить, Ди со стоном впилась губами, и затем, резко отстранившись, выгнулась всем телом.

От неожиданной смены положения, у мужчины слетел стон, и невольно закрылись глаза. А когда открыл, то увидел, и чуть было не слетел с тончайшей грани, на которой они оба находились. В свете синих огней, ее кожа сияла и придавала мистический оттенок, волосы перевались как тысяча драгоценных камней, он не устанет повторять, насколько она была прекрасна. «Моя, моя и только моя».

Все еще держа их руки вместе, ведьма, чуть наклонившись вперед, и не меняя темпа, поднесла ко рту руку пирата и прикусила два пальца. Озорно сверкнув глазами, вобрала их в рот и мягко нежно стала посасывать.
Пират только и мог, что стонать от удовольствия, «Черт, она меня так погубит…ну и пусть».Наконец освободив из плена своих губ, Леонора издавая хрипловато-гортанные звуки, стала двигаться еще быстрее и быстрее…Вот он «обрыв», с которого они спрыгнут незамедлительно, вот она грань, с которой вот вот сорвутся.

Не выпуская руки пирата из своей и ласково поглаживая ее, ведьма растянула губы в сладкой, манящей улыбке. Слегка запрокинув голову, она на мгновение прикрыла глаза и закусила губу от накатывающих ощущений, пробуждаемых его глухими стонами. Она впитывала, упивалась его удовольствием и наслаждением как своими, вбирая его все глубже и глубже в себя, желая почувствовать без остатка, раствориться в нем. Сейчас, и делать это бесконечно. Еще и еще. Желать это чудесного мужчину, любить его, заставлять стонать и чуть ли не извиваться под ней, получать сладостные ощущения благодаря ей, из-за нее. Она и мечтать о таком не могла.

Специально слегка замедлившись, остановившись на самом краю пропасти, колдунья мягко опустила голову и заглянула в глаза пирату. Благодаря странному цветному свету, заливающему комнату, его глаза казались еще синее, еще ярче, глубже, они будто светились, но свечение им придавал уже не свет, а те чувства, что плескались в них, будто волны, бьющиеся о скалы. Вожделение, обожание, страсть... любовь... любовь... Леонора всегда лишь горько смеялась, слыша фразу "глаза - зеркало души", ведь ее... она... что же тогда было заместо души у нее, если это было правдой? Но с Киллианом все было иначе. Вся ее жизнь была лишь пустым прозябанием, пока не появился он, все ее силы, магия - все перестало иметь хоть какой-нибудь смысл, когда он первый раз поцеловал ее, ее тело, прежде знавшее лишь беспробудный холод, теперь трепетно отзывалось на каждое его прикосновение, ее сердце... сердце, никогда не знавшее любви, погребенное во мраке и зле, затерявшееся во льдах одиночества, теперь так громко бьется, что каждый удар отдается эхом в ушах. И все это - лишь благодаря ему. Она дышит и улыбается благодаря ему, он - тот, без кого она никогда бы не... начала жить. И если бы можно было отказаться от своего дара, Ди, не думая, сделала бы это прямо сейчас. Ведь с Киллианом она узнала, что есть нечто намного лучше и больше всей существующей на свете магической дребедени: быть просто женщиной в сильных руках своего любящего мужчины.

Ведьму так сильно накрыло сокрушительной лавиной чувств, что она громко застонала и еще крепче сжала его руку. Тело так рьяно требовало своего, что невозможно было найти силы сопротивляться. Уже слабо понимая, что делает, повинуясь лишь зову собственной плоти и обуревавшим сердце чувствам, колдунья перехватила руку пирата, накрыла его тыльную сторону ладони своей и, положив себе на грудь, слегка сжала ее. Фейерверк ощущений, такое сильное желание, что непонятно, как его вынести. Совершив несколько мягких круговых движение бедрами, намеренно оттягивая момент разрядки для них двоих, она слегка подалась вперед и, протянув свободную руку, взялась ею за холодную изогнутую сталь. Эта "железяка", как она ее называла, никогда ее не смущала, наоборот, ведьма, каким-то образом, находила в ней свою особую прелесть. Особенно, если... Мужчина чуть дернул руку и, кажется, даже умудрился пробурчать что-то вроде "не надо", но кто ж ее сейчас остановит? Призывно изогнув бровь, глядя прямо в глаза Киллиану, Леонора решительным движением приложила крюк к своему бедру... острием к коже. Глаза мужчины аж округлились, только она никак не смогла понять отчего. Одновременно поведя правую руку с груди вниз по телу, а левую - по бедру в сторону, она широко улыбнулась.

- Мне... нравится это, - жарко, но, вместе с тем, как-то успокаивающе, прошептала она, оставляя лезвием на белой коже даже не порезы, легкие царапины, - К тому же, - доведя его правую руку до низа живота, она чуть сильнее сжала его пальцы, направляя туда, где хотела почувствовать их больше всего, - Это увидишь только ты и... - ведьма ахнула и еще сильнее сжала бедра, ощутив нежные и трепетные прикосновения его пальцев, дерзающие ее плоть, - ... сможешь излечить любые мои раны, - вмиг пересохшими губами простонала она, сильно задрожав всем телом. Сладкие ощущения с примесью боли. Невероятно. Губительно. - Да-а-а, вот так, не останавливайся, любимый, не остан... - окончание фразы потонуло в протяжных стонах, одновременно вырвавшемся у обоих. Горячая волна оргазма с такой сумасшедшей силой прокатилась по их телам, что оба невольно задрожали, инстинктивно прижимаясь к друг другу еще ближе, хотя, казалось бы, ближе уже было невозможно.

Леонора, тяжело дыша и тихонько постанывая, почти что рухнула на Киллиана, обхватив дрожащими руками его лицо и судорожно целуя без разбора его глаза, скулы, щеки, губы. - Это было... невероятно... - шептала она, потеревшись щекой о его щеку, - Ты невероятный! - звонко рассмеявшись, все еще не выпуская его из своего тела, она счастливо улыбнулась. Странно, как она умудрялась быть такой бойкой? Тело, казалось бы, должно было рушиться от усталости, но ей было все мало. - Что ты со мной делаешь... - нежно шептала ведьма, зарывшись пальцами в волосы мужчине и слегка массируя кожу головы. Выпутав свою руку из-под нее, пират положил ее ей на талию и ощутимо сжал, собираясь что-то сказать, и уж не обещанное ли "поругать"? Но его рот от ее действий тут же захлопнулся, а из груди вырвалось нечто, похожее на довольное мурчание. Блаженно зажмурив глаза, он что-то все-таки пробурчал, но Ди его не слушала, все болтая о своем, и, кажется, до сих пор сама не понимая, как на него влияет: - Совсем я тебя замучила! - покачала головой чародейка и снова весело рассмеялась, - Ты делаешь меня такой счастливой! И, да-а-а... - ее глаза нехорошо заблестели, - Мы так долго не были вместе, что этого... ма-ло-ва-то! - весело отчеканила она по слогам и, скатившись с мужчины на пол, повернулась на бок, увлекая его за собой, разворачивая к себе лицом. Он тихо рассмеялся, но противиться не стал.

- Я хочу почувствовать, как ты успел по мне соскучиться! Если, конечно, успел... - гаденько улыбаясь, мурлыкала она, вновь притягивая к себе его руку и направляя к центру своего наслаждения, - И показать, как скучала я... впрочем, мы все-все сейчас выясним! - ее пальцы, вытанцовывая и вырисовывая на его груди и животе непонятные узоры, стремительно спустились ниже и, мягко обхватив его плоть, сделали несколько поступательных движений. Глухо застонав от его прикосновений, она подалась вперед и, намеренно игнорируя все его возмущенные возгласы, плавно переходящие в тихие постанывания, накрыла его рот своим, укусив и оттянув нижнюю губу, - Раньше надо было сопротивляться, мистер Джонс, - сбивчиво проговорила ведьма, - А теперь поздно... ты мой, - приказным тоном, не требующим возражений, проговорила она, сильнее сжав пальцы, и тут же, громко застонав ему в рот, но уже от его решительных действий, медленно и призывно облизала губы, - А я - твоя.

Колдунья замедлила темп, и посмотрела ему в глаза. Опять это беспомощное чувство, она прожигала его своим взглядом. От такого взгляда, у мужчины сердце стало битья неровно, еще мгновенье и вовсе остановится от нахлынувших чувств.

Такая необузданная как стихия, он с охотой отдался в плен ее бесконечно завораживающих глаз.
Импульс любви, словно ураган, накрыл сердце пирата, еще тогда когда впервые он увидел ее. Дерзкую, сильную, холодную…но и страстную и любящую. Под ее завесой льда он сумел разбудить в ней всю любовь, которая годами копилась в ее сердце.

Он ее не отпустит, никогда. Она его спасение, он будет с ней, не смотря ни на что. С ней он живет…они живут друг для друга. Их сердца бьются ради друг друга. Без нее он канет в пустоту. Зачем жить? Если ее не за кого отдать?
Проживая достаточно много жизней, пират и только и дела что брал и пользовался чужими чувствами, получая удовольствие. Но теперь, любя по настоящему, он понимал, что нет ни чего лучше, как отдавать и дарить своему любимому человеку себя. Свои чувства …

Ведьма громко застонала и сжала его руку еще крепче, тело мужчины требовало разрядки, неведомо какими силами держась от наивысшей точки наслаждения, он в так ее движениям двигался под ней.
Ведьма безумствуя, плавно покачивалась и извивалась. Заключив своей рукой руку мужчины, Киллиан почувствовал, как она притянула ее к своей груди. Сжав, ведьма глухо застонала, а мужчина от приятного чувства закусил губу и издал нечленораздельное мычание. Леонора потянулась за его крюком и приложила острой частью к коже. От неожиданного такого движения, Джонс поспешно хотел отдернуть, но ведьма не позволила.

Полностью контролируя его движения рук, ведьма притянула его руку к центру ее вожделения, Стоило только ему коснуться ее плоти, оба ахнули от накатывающего желания. Продолжая крюком водить по коже, оставляя мелкие царапины, мужчина доводил ее до самой грани, которую они так отчаянно уже желали. - Не останавливаться.. о нет, ни когда..моя любимая,- сильный взрыв эмоций, и их тела слились. Протяжной стон мужчины и тяжелые дыхание переплетались со стонами девушки.

Леонора рухнув на пирата, прижалась еще ближе. Тело мужчины окончательно расслабилось, и шумно выдохнув, мужчина прикрыл глаза. Ведьма, целуя его, шептала своим охрипшим голосом.
« Как она может еще говорить после такого..», - вяло подумал мужчина, и положил ей руку на талию, и затем стал водить лишь подушечками пальцев вдоль позвоночника.

- Совсем я тебя замучила!

-За такие мучения, грех, душу не продать,- прошептал Джонс, и взглянув на ее, встретился с озорным взглядом Леоноры.

- Я хочу почувствовать, как ты успел по мне соскучиться! Если, конечно, успел...

-Черт, подери тебя Леонора,- сбивчивым голосом, процедил пират, ее руки коснулись его плоти, и его вновь окутало сумасшедшее желание обладать этой неугомонной женщиной..
Ее движения рук были настолько настойчивые, что мужчине только и осталось сдаться и продолжить эту игру. Но только в этот, раз..Настойчиво поцеловав ее, Джонс не убирая руки, совершал плавные движения, чувствуя ее тепло внутри. Тело покрылось испариной, мелкие электрические разряды пробежали по их телам. Связывая воедино. Вновь.

Леонора не выдержав, уперлась в плечо мужчины, и громко застонала, еще мгновенье и он почувствовал, как сжались внутри стенки, и его пальцы окутывались в мягкой влажной неге желания.
Сам получив неземные наслаждения от прикосновения ее проворных рук, Киллиан тяжело дыша, тихо рассмеялся,- Это я еще не показал как я по тебе скучал,- он увидел секундное замешательство на лице ведьмы и чмокнул ее в губы ,-Ты меня недооцениваешь, прелесть моя,- кое как поднявшись на ноги, он потянул за собой ведьму. Взяв ее на руки, она тут же обвила его руками и ногами. – Как на счет душа, мм?,- прошептал ей на ушко мужчина, -Хотя что я спрашиваю, мы просто пойдем а затем…продолжим, -он легонько укусил ее за плечо, и поднялся на вверх.

По пути Леонора что то бубнила и скорей всего возражала, но он не обращал внимание.
Время быть у руля, закончилось, капитану нужно было вернуться на свое место. Тихо хихикая от этой мысли, Киллиан зайдя в ванную, поставил ведьму на ноги и включил душ.
Посмотрев на ведьму, он столкнулся с прожигающим гневным взглядом, вот только на губах красовалась улыбка. Теплая вода окутала их тела, и стоя так под струями воды пират притянув ее ближе, поцеловав мягко и нежно.

- Это я еще не показал как я по тебе скучал

- Так значит... будет что-то еще? - невинно похлопала глазами ведьма, хихикнув, и невольно ахнула, когда пират легко подхватил ее на руки. Она обожала, когда он так делал, а сейчас была еще и благодарна: сама бы она не сделала бы и шага - точно рухнула бы сразу, так дрожали колени. Обвив его руками за шею и привычно уткнувшись носом в область груди, колдунья медленно приходила в себя, почти не улавливая смысла того, что говорил мужчина. Разве что... слово "продолжим"... "Еще?!" По телу растеклось приятное тепло и дрожь, а сознание, не успев вернуться, вновь поплыло куда-то далеко.

Возмущаясь всю дорогу, но, скорее, для порядку, Леонора и не заметила, как они поднялись наверх; и как ноги ее коснулись холодной плитки на полу - тоже не заметила. Передернув плечами от внезапных холодных ощущений, она сделала шаг вперед, следуя за пиратом, и тут же блаженно вздохнула, когда тело окутала теплая вода. Теплая вода и его горячие объятия. Его губы переместились на ее шею, и она, невольно запрокинув голову, теперь зачарованно рассматривала стекающую сверху воду, которая, благодаря подсветке, встроенной в душ, приобретала странный яркий синий цвет. "Как интересно..." - лениво проплыла в голове мысль.

- Ай! - невольно вскрикнула ведьма, когда мужчина резко прикусил ее кожу на шее. Встретившись с его виноватый, почти что щенячьим взглядом, она прыснула от смеха, - Мне не больно, просто неожиданно. Я слегка "зависла"... - она задумчиво провела руками по его плечам и предплечьям и тут же натолкнулась на уже насквозь промокшие бинты. "Я даже забыть про это успела..."

- Так дела не делаются! - критично заявила ведьма и, что-то зашептав, осторожно провела пальцем по бинтам, будто разрезая их невидимыми ножницами. Развернувшись и бросив бинты и марлю куда-то в раковину, она наскоро осмотрела ожоги: весь гной уже почти вышел, раны были пока разной степени красноты, но выглядели значительно лучше. Главное - не было сепсиса. Облегченно вздохнув, колдунья улыбнулась и, бросив нежный взгляд на пирата, нашла на полках шампунь.

- Ох, сейчас начнется: я не маленький, сам могу, ля-ля-ля, что ты делаешь! - язвила Ди, втирая шампунь в голову и правда что-то бубнящему Джонсу, - Можешь бубнить хоть до Судного Дня, только стой смирно, - намылив ему голову и убедившись, что он стоит "по стойке смирно", ведьма, держась за плечо пирата, чтобы не упасть, пару раз крутанулась вокруг своей оси и, наконец, нашла мочалку и гель для душа. Ради интереса откупорив флакон, она понюхала содержимое и, пару раз чихнув, часто заморгала. - Химическая продукция, - пробурчала она, выливая пахучую жидкость на мочалку, - Пахнет, конечно, так, чтобы выбивает дух, но... в целом приятно, - тихо болтая сама с собой, Леонора начала методично водить мочалкой по телу Киллиана. Главное - пострадавшая рука. Закончив и отмахиваясь от летящей в нос пены, ведьма отправила пирата смывать с себя мыло, а сама, покрутив в руках флакон с шампунем, выдавила на руку и начала энергично втирать в волосы. Она, тихо ругаясь себе под нос, так долго, упорно и методично их распутывала, пыталась смыть грязь и уничтожить запах гари, что и не заметила, как на ее талию легла рука пирата. Подняв на него взгляд и придерживая рукой волосы, чтобы мыло не стекало на лицо, она вопросительно вскинула бровь. Он усмехнулся и, подняв руку, покрутил в воздухе пальцем, мол, "поворачивайся". Чародейка, все еще борясь с тем веником, что был у нее сейчас вместо волос, начала ругаться громче, чертыхаясь и проклиная весь белый свет, но все же покорно развернулась. Видимо, выглядела она очень злой и это было ну очень весело, потому что сзади послышались приглушенные смешки. Несильно пнув пирата локтем в бок, она, устав уже, просто откинула волосы назад и начала покорно ждать, пока он закончит намыливать ее тело. Наконец, развернув ведьму вокруг своей оси и коротко чмокнув в губы, Джонс, рассмеявшись, легонько шлепнул ее по попке и отправил под теплые струи воды, а сам, выйдя из душа, быстро вытерся и обмотал полотенце вокруг бедер.

- Можешь пока принести всю ту медицинскую дребедень, что лежит на кухне? - отплевываясь от мыла, крикнула ведьма. Пират, театрально закатив глаза, поплелся вниз. Когда он вернулся обратно, чародейка, замотавшись в полотенце и закрепив его на груди, опустив голову вниз, энергично терла волосы другим полотенцем. Заметив мужчину, она резко выпрямилась, перебросила влажные волосы на одно плечо и смешно наморщила носик.
- Повернись, дай я перевяжу... нет, ну что такое! Постой смирно!! - не успела Ди взять в руку перекись и марлю, как Джонс тут же сгреб ее в охапку и плотно прижал к себе, - Ты мне как предлагаешь бинтовать тебе руку в такой позе? Силой мысли? Давай хоть так... - извернувшись в его объятиях, колдунья встала поудобнее, но так, чтобы мужчина мог делать... ну, собственно, что угодно. Пока она поливала раны перекисью, прикладывала марлю и методично бинтовала, пират, уткнувшись ей в плечо носом и зарывшись в волосы, шипел, ругался и крепко сжимал пальцами ее бедро.

- Вот и всё! - но не успела ведьма сказать еще хоть слово, как Киллиан, издав нечто, похожее на гортанный рык, резко, будто в танце, крутанул ее на месте, выпутывая из полотенца, скинул свое и так резко подхватил на руки и прижал к себе, что Ди не то, что сопротивляться - сказать ничего не успела. Ухо вновь опалило жаром его дыхания, только вот смысл произнесенных слов чародейка уже слабо улавливала. Он точно скоро сведет ее с ума. Окончательно и бесповоротно.

- Ох, сейчас начнется: я не маленький, сам могу, ля-ля-ля, что ты делаешь!

-Вовсе нет, в этот раз я отдаюсь в твои заботливые ручки,- пробубнил мужчина и стоял смирно, когда Ди во всю, орудовала средствами для мытья.

Она все делала быстро и тщательно, что мужчина поражался, откуда у нее еще хватает сил. Стоя под душем, он смывал с себя остатки пеня и шампуня, повернувшись к Леоноре он увидел, как она борется со своими волосами.
Джонс подошел и положил свою руку ей на талию, выглядела она очень забавно и он то и дело что подавлял смешки. Намылив ее, чмокнув в губы отправил смывать пену, при этом, не упустив момент, хлопнуть по попке.

- Можешь пока принести всю ту медицинскую дребедень, что лежит на кухне?

Театрально скорчив лицо, пират отправился за аптечкой. Не спеша спускаясь, Лдонс прошел на кухну и взял неболтшую коробку, возвращаясь оратно он заметил валящую оджеду, подцепив их на крюк, он прежде чем зайти в ванную, забросил оджеду в конату на кресло.

Тихо зайдя к Леоноре, он увидел как она уже закутавшись в полотенце, вытерала волосы.
- Повернись, дай я перевяжу... нет, ну что такое! Постой смирно!!
-Мне нравится когда ты…рядом ,- прошептал пират, но колдунья начала язвить и все таки вывернулась, но далеко от него не отошла.
Приводя в порядок его руку, он опять слегка зажмурился от нудящей боли, и зарылся в волосы Леоноры.

- Вот и всё!

-Наконец то,- с жаром прошептал пират, и сдернул с себя полотенце и затем с Леоноры.
Издав полу рык, он подхватил ее на руки и прошептал,- Кажется, у меня есть одно не законченное дело,- быстро пройдя в комнату, он мягко опустил ее на кровать,- Не хочется, чтобы ты уснула, так и не узнав, насколько сильно я скучал,- надвиснув над ней как туча, он поцеловал ее в губы, заглушая протесты, да и вообще любые возгласы, которые слетали с ее прелестных губ. Мужчина провел кончиком носа по из губ шеи девушки, вдыхая ее аромат, и принялся снова покрывать ее кожу своими поцелуями. Спускаясь ниже, он провел языком по груди колдуньи, потом по ее мягкому животу, стараясь не упустить ни один кусочек ее тела, он покрывал короткими поцелуями, пока не дошел до того, что желал с самого начала.

Аккуратно раздвинув ее ноги, он стал водить губами по внутренней стороне ее бедра, приблизившись к ее центру, мужчина бросил на ведьму прожигающий взгляд, но миг ему показалось, что девушка выглядела..потерянной. Румянец покрыл ее милое личико, а в глазах горел вновь сильный огонь желания.

— Я прикоснусь к глубинам твоей души,- прошептал мужчина и, закусив губу, плавно прильнул к ее плоти. Он услышал не то вскрик, не то вздох, Леонора со всей силы сжала его волосы. Эта мертвая хватка доставляла мужчине примитивное, не понятное ни одной женщине, удовольствие.

Он стал, дразнить языком трепещущую плоть, четко просчитывая каждое прикосновение, чтобы не дать ей соскользнуть в сладкое небытие слишком быстро.
Балансируя на грани, Леонора издавала бессвязные звуки, чутко отдававшиеся в его налитой плоти. Киллиан внимательно исследовал женские прелести, упиваясь их пряной сладостью и ощущая невероятную мягкость набухших темно-розовых лепестков.

Он раздвинул их пальцами, помогая своему языку проникнуть глубже и распробовать ее на вкус …но мужчина никак не мог насытиться. Как только кончик языка проник чуть глубже, все его тело содрогнулось от удовольствия, упиваясь ее терпким вкусом и немыслимыми стонами слетавшие с губ ведьмы. Ее пальцы сжимали с такой невероятной силой голову мужчины, что скорей всего она могла запросто по вырывать все волосы.

Чародейка выкрикнула его имя, и, кажется что-то еще. Пытаясь вывернуться из плена алчных губ, Леонора стала отчаянно дергать его за волосы, а когда это не помогло, попыталась отпихнуть ногами, извиваясь как змея. Киллиан лишь крепче обхватил стройные бедра и не сдвинулся с места. Он чувствовал все ее усилия, но не мог заставить себя остановиться. Он прикоснулся языком к упругому уплотнению на истекающей любовным соком плоти, заставляя тело девушки вытянуться в струнку в преддверии долгожданной разрядки, а потом мягко сжал бугорок зубами и глубоко всосал в рот.

И вот, Леонора вскрикнув так, что, наверное, бы рухнули стены дошла да долгожданной разрядки, почувствовав все тепло он не упустил ни капельки ее сладостно - терпкого сока. Отстранившись, наконец, пират взглянул на девушку, которая закрыв глаза все еще подрагивала всем телом и что-то тихо кажется, говорила. Расположившись рядом с ней, он провел нежно рукой по ее губам и мягко поцеловал , - Моя сладкая ведьма,- прошептал Киллиан,- Теперь ты знаешь как я скучал,- довольно улыбаясь, Джонс подмигнул колдунье и поцеловал еще раз.

- Киллиан, ну что ты, хватит, я вполне могу передвигаться самостоятельно! Любимый, я с кем разговариваю?! - ведьме пришлось несколько раз тряхнуть головой, чтобы отогнать наваждение и вернусь себе способность хотя бы нормально изъясняться. "Он меня вообще слышит?" - Киллиан! - впустую. Ощутив спиной мягкость кровати, колдунья тихо ахнула и тут же недовольно сдвинула брови. Делает, что хочет. Не то, чтобы ей это не нравилось, совсем наоборот, но смирно лежать и терпеть весь этот творившийся беспредел... Да, возможно, у нее дурной характер. Впрочем, злая ведьма - какое-никакое, а оправдание. Наверное.

- Не хочется, чтобы ты уснула, так и не узнав, насколько сильно я скучал

- А? - недоуменно вскинув брови, проговорила колдунья, - О чем ты, мы же вроде, я лишь хотела... - вот кому-кому, а ему было абсолютно не важно сейчас, что она там хотела. Да и ей тоже. Что она хотела сказать? Леонора и забыла уже. Его губы решительно накрыли ее, и снова в голове стало так удивительно пусто, а внутри - так поразительно тепло, даже жарко. Это он целует так, что она впадает в состояние, близкое к трансу, или она так реагирует? "Перестань думать, девочка, у тебя не получается. Всё вместе!" - уверенно пискнул внутренний голос и тут же растворился где-то в белом тумане. Или это не туман вовсе, а белый полог кровати? Святые небеса, она уже совсем не соображает и ничего не понимает. Остались только его губы, порхающие по ее коже и нежные прикосновения пальцев к ее телу. Единственная правда. А остальное пусть потонет в белом тумане.

Губы Киллиана спускались все ниже и ниже по ее телу, целуя, лаская, иногда покусывая; и даже несмотря на то, что подобные действия были ей, в каком-то смысле, уже хорошо знакомы, она каждый раз получала от них все новые и новые приливы наслаждения, будто бы каждый раз все было в новинку. Но то, что он сделал после... Мягко разведя ее колени в стороны, он принялся целовать внутреннюю поверхность бедра, и ведьма внезапно почувствовала, будто на нее вылили ушат холодной воды. Вернее, его вылили ей куда-то в область сознания, предательское тело все устраивало, да так, что оно начало в нетерпении, трепетно и призывно, подрагивать в руках мужчины. Ноги как-то сами собой раздвинулись еще шире, бедра, непонятно по чьей воле, слегка качнулись вперед, руки судорожно скомкали простынь... Что происходит... Широко распахнув глаза от внезапного приступа почти что паники, ведьма бросила взгляд на пирата и чуть не лишилась чувств. Слишком горячо и жарко. У нее сейчас кости расплавятся от одного его взгляда, что же будет, если... когда... Не надо было даже знать о том, что именно он собирается сделать, все было так прозрачно и глупо было бы не понимать, но... Ладно, кого она обманывает, в первый раз всегда страшно. Где эта проклятая слепота, когда она, наконец, нужна? Хотя, какое там, она же будет все чувствовать... "О, небо... Дьявол... Кто-нибудь, я не выдержу!" К лицу прилила кровь, резко бросило в жар, и она с трудом, нечеловеческим усилием, откинула голову назад и теперь широко распахнутыми глазами смотрела на белый полог кровати. Белый туман... Мужчина опалил ее горячим дыханием и в глазах все поплыло.

— Я прикоснусь к глубинам твоей души

Ей хотелось крикнуть только одну идиотскую фразу, первой пришедшую на ум: "Какой еще души?!", но она мужественно сдержала все свои возгласы, закусив губу. Разум уплыл куда-то настолько далеко, что она и правда уже не понимала даже, что думает, но, судя по всему, это был какой-то бред. Лучше она вообще не будет, в таком случае, даже пытаться... она и не сможет... Господи, почему ей так страшно? Сердце билось как сумасшедшее, а тело все твердило и твердило свое, вытесняя любые другие порывы, желая только одного - отдаться в немилость его сладких губ и умелого языка.

Когда он прикоснулся к ней, ведьма, уже не сдерживаясь, невольно вскрикнула. Руки инстинктивно сжали его волосы, да так, что побелели костяшки пальцев. Что-то внутри, то, что судорожно билось в истерике и животном ужасе, кажется, наконец-то, умерло. Или почти умерло. Просто потонуло в океане наслаждения и черт бы с ним. Язык мужчины вытворял что-то немыслимое, заставляя ведьму непрерывно стонать, вздыхать, судорожно хватать напрочь пересохшими губами воздух, которого никак не хватало, что-то бессвязно шептать, и одному дьяволу известно, что за пылкие слова и выражения срывались с ее уст. Он умело ласкал, терзал, мучил, доводил ее до исступления, заставляя пылать, сгорать, плавится, погибать в его руках. Безумие, но его горячие ласки хотелось ощутить еще ближе, глубже, на каждом миллиметре нежной кожи.

Пальцы еще сильнее вцепились пирату в волосы, прижимая к себе теснее. Если бы он сейчас посмел остановиться, спаси его небо, - она бы его просто убила. А потом воскресила бы - и убила еще раз. Невероятно, немыслимо, безумие, безумие. Она сходит с ума. Все ощущения, все чувства, даже вся магия - весь переживаемый, весь спектр эмоций и чувств, который вообще можно переживать, сосредоточился внизу, там, где Киллиан щедро одаривал ее ласками, горячими, возбуждающими, трепетными, чувственными, такими, что она не то, что мечтать, и помыслить не могла о таком. По телу прокатывались бесконечные волны удовольствия, воздуха катастрофически не хватало, перед глазами все плыло в белом мареве, тело дрожало в сладком исступлении, а проснувшаяся магия бурной рекой вместо крови разливалась по венам, сосредотачиваясь на кончиках пальцев; и это чудо, что она на него не действует.

Что творит... Леонора резко дернулась и выгнулась всем телом, не в силах больше терпеть эту сладкую пытку. Да если бы она сейчас горела на костре, и то, жара бы было меньше, она бы ничего и не почувствовала даже. Сгорит она сейчас. Неминуемо. Головокружительно. Нет больше сил... хватит, пожалуйста... остановись...
- Киллиан, - собственный звонкий голос резанул по ушам, - Киллиан... Киллиан... хватит, пожалуйста, хватит... прошу, умоляю... - с губ срывались бесконечные бормотания и мольбы, которые, несмотря на произносимые слова, просили совсем о другом, - умоляю... останов... не останавливайся... прошу... - она змеей крутилась и судорожно извивалась на месте, но он держал ее мягкой, но железной хваткой. Каждое его действие, малейшая ласка, было будто удар тока, проходящий импульсом по всему телу, отзываясь дрожью и трепетом. Он неистово, жадно испивал ее, словно путник, наконец нашедший свой источник живительной влаги.

Долгожданная разрядка, накрыв тело волной тепла, наступила так стремительно и сокрушительно, что ведьма, отпустив всякий контроль над собой, громко вскрикнула, и голос ее эхом застыл в ушах, оглушил сознание, замер в памяти навек, будто одно из напоминаний об этом моменте. Ей на миг показалось, что от нее одним огромным импульсом разошлась ударной волной магия, желая стереть с лица земли все живое и оставить только их вдвоем.

Что только что произошло... Ее маленький мирок был разрушен до основания и восстановлен, но уже на каком-то новом фундаменте. Как жить-то теперь... Это точно произошло с ней или ей все приснилось? Нет, не могло, откуда ей было знать, что так бывает? Она в трансе или в сознании? Нет, у нее больше нет сознания, оно тоже утонуло.

- Душа... душа... в твоих руках моя душа... - бессвязно, как в бреду, тихо бормотала колдунья, пытаясь хоть как-то выбраться из недр удовольствия и сладкой неги вожделения, но все ее попытки раз за разом терпели крах, - Киллиан, я люблю тебя... Я ничегошеньки не соображаю, но я тебя люблю... - подрагивая всем телом, не открывая глаз, она на ощупь нашла его руку и крепко сжала. Его губы нашли ее и, почувствовав на них, вместе с его сладостью, свой собственный вкус, она снова провалилась в какую-то темную пропасть, так толком и не успев оттуда выбраться.

- Рай... рай... как я могла попасть в рай, если я ведьма? - с губ срывались какие-то несусветные бредни, но кнопка контроля была сломана, - Как это возможно... ты... зачем... ох...

- Моя сладкая ведьма,- прошептал Киллиан,- Теперь ты знаешь как я скучал

- Мне нравится... когда ты так меня называешь, - честно призналась Леонора, все равно не в силах сдерживать себя, дурея от счастья с каждой секундой все больше и больше. Правда, нормально на поцелуй сил ответить не было. Лениво проведя в ответ языком по его губам, она, повернувшись на бок и вздрогнув от сладкого тянущего ощущения между ног, так же не открывая глаз, прижалась к мужчине почти вплотную и тут же почувствовала, как в низ живота уперлось что-то горячее. Силясь напрячь лицевые мышцы, чтобы улыбнуться, ведьма заплетающимся языком все-таки смогла прошептать: - Скучай так почаще, любовь моя... - она призывно облизала губы, - Как скучаю и я...

Отпустив его руку, она зарылась ею ему в волосы, почувствовав, как на мокрых прядях образовались мелкие льдинки, и, чуть отстранившись, вторую опустила вниз и мягко сжала его подрагивающую, налитую возбуждением, плоть. Плавно она начала двигать рукой, совершая нежные, аккуратные, но с каждой минутой все более решительные и быстрые движения, сопровождая это отрывистыми горячими вздохами и упиваясь его тихими стонами, рвущимися из самых глубин души. Положив руку ей на поясницу, мужчина глухо зарычал, впился в ее губы требовательным поцелуем, и опустив руку ниже, с силой сжал ягодицы, по-собственнически притягивая к себе. Кажется, кнопка контроля сломалась не только у нее. Тело его вдруг ощутимо задрожало, и пират, резко отстранившись от губ ведьмы, уткнулся носом ей в шею и порывисто впился зубами, снова оставляя на ней отметины, в который раз доказывая и показывая, кому она принадлежит: полностью и безраздельно. Ему, ему и только ему. Достигнув грани, Киллиан глухо застонал и, без сил повалившись на спину, тяжело дыша, притянул Леонору к себе поближе, обняв за плечи. Она, все-таки найдя в себе силы улыбнуться и, наконец, разлепить глаза, послушно легла рядом, доверительно прижавшись к его боку и перекинув через него ногу.

- Зачем вообще возвращаться в Сказку, если она у меня уже есть? - ну всё, "включилась", теперь не остановишь, - Ты - моя Сказка, - поцеловав мужчину в плечо, ведьма краешком сознания поняла, что еще чуть-чуть - и просто начнет мурлыкать, а не говорить, - Ты так... такое... - ну вот, она снова, кажется, покраснела до самых кончиков ушек, - Спасибо, - наверное, это было чертовски глупо, но, почему-то, захотелось сказать, - Еще никто и никогда не любил меня... так, ну... ты понимаешь. Я такого не знала. Да меня никто никогда и не любил... ни вообще, ни так... словом, никак! Только ты. И... - мужчина, заметно притихнув, внезапно напрягся всем телом и замер как громом пораженный. "Дьявол. Что я только что сказала?!"

- Скучай так почаще, любовь моя... - она призывно облизала губы, - Как скучаю и я...

Он и глазом не успел моргнуть, как почувствовал тепло ее рук, на саднящей от возбуждения плоти. То, что она вытворяла, дарило самое сильное наслаждение и уносило мужчину, куда-то далеко. На неотмеченную ни на одной карте страну, где правили чувства…Туда бы он отправился бы с охотой и не один раз, самая прекрасная страна их всех, которые доводились ему встречать.

— Боже, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом, его рука спустилась ниже по ее спине, и легла на поясницу. Глухо зарычав от накатывающего наваждения, он притянул ее ближе и поцеловал, жадно и грубо. Рука сама двинулась ниже, и зажала ее мягкие ягодицы, и сильнее прижал ближе, ближе к себе.
Что она делает с ним?! Черт..Черт..Невозможно. Кто бы мог подумать, что от одних только прикосновений можно получить столько эмоций. Но это были ее прикосновения, и это все объясняло.

Легкое покалывание по всему телу, говорило о том, что тело вот вот взорвется от неминуемой страсти, которая накрыла как волна, от которой было не спастись.
Оторвавшись от ее губ, пират издавая хриплые стоны, уткнулся в шею колдуньи и не сдержавшись укусил ее за шею.

Только с ней, он вел себя так, не контролируя свои эмоции, свои действия. Так безумно и так сильно он ее любил, он хотел заявить всему миру, что она его и только его.
-Ты…просто убиваешь меня, женщина,- глухо простонав, Джонс, прикрыв глаза, шумно дышал.

Кто бы мог подумать, что с ней он не будет знать ни минуты покоя? Она уж точно не ожидала от себя такой прыти, а за него говорить не решалась. Может, ожидал, а может - нет. Сознание стремительно провалилось в уже привычную темную бездну, отдавая всю власть над ситуацией телу и хвалебным, отточенным годами, рефлексам и инстинктам. Главное, ведущее желание - сделать ему приятно - решительно встало на передний план, задвинув куда-то далеко любые другие мысли и порывы. Ведьма нежно водила губами и языком по шее пирата, целуя, выписывая непонятные узоры, а кое-где и слегка прикусывая трепетную и горячую со сна кожу. Плавно колдунья начала спускаться ниже; пару раз потеревшись щекой о его грудь и мурлыкнув, она проложила дорожку влажных поцелуев вдоль ключиц, стараясь не упустить ни единого сантиметра его тела, и переместилась чуть ниже. Услышав тихие полу стоны и, кажется, даже приглушенные ругательства, ведьма тихонько рассмеялась и прижалась губами к его возбужденному соску. Улавливая чутким слухом каждый вздох и стон пирата, она сама невольно вздрогнула от удовольствия и принялась нежно обводить языком его трепещущую под ее губами плоть. Положив одну руку ему на бедро и начав ласково водить по нему пальцами, изредка легонько царапая ногтями, она, ни на секунду не отрываясь от его дурманящей ее обоняние кожи, поцелуями добралась до второго соска и, вобрав его в рот, так же игриво принялась обводить языком. Упиваясь тихими постанываниями Киллиана, Леонора, слегка отстранившись, легонько подула на его грудь, обдавая внезапно холодным дыханием. Он, прикрыв глаза, дернулся и слегка подался ей навстречу, а она лишь тихонько хихикнула, наблюдая его порывы. Все-таки сжалившись, колдунья, наклонившись, вновь поочередно облизала каждый сосок и обдала кожу, вновь ставшим горячим, дыханием.

Ведьма отчетливо чувствовала сладкое напряжение, сковывающее мужчину и эхом отдающееся в ее теле: как каждая его мышца сокращалась под ее горячими губами, как он слегка подавался вперед, желая продлить сладостные ощущения, как отрывисто дышал, как ощутимо подрагивал всем телом, находясь полностью в ее власти и не в силах что-либо сделать. Все это доставляло ей такое удовольствие, что она просто не могла заставить себя остановиться. Ниже, ниже... Откинув свободной рукой в сторону одеяло и проложив дорожку поцелуев по его прессу, она, наконец добравшись до низа живота, внезапно почувствовала, как он запустил руку ей в волосы. С губ его, вместе с тяжелым вздохом, кажется, сорвались какие-то слова, но она как-то упустила их смысл, может, это было "пожалуйста", а может - что-то еще. Слова имели сейчас самое ничтожное значение. Его бедра едва уловимо качнулись вперед, а пальцы с силой сжали белые пряди, направляя ее голову вниз. Ее не надо было просить дважды. Особенно - когда она сама чего-то хочет. Коротко взглянув на мужчину, колдунья в привычном жесте закусила и облизала губы и, подавшись вперед, обхватила влажными губами его горячую плоть. До слуха долетел протяжный грудной стон, и она, прикрыв глаза, медленно двинулась вниз. И снова вверх. И, намеренно растягивая удовольствие - вниз. Ее слух ласкали стоны мужчины, его пальцы напряженно сжимали ее волосы, передавая импульсы возбуждения по телу, его твердая плоть чутко отзывалась на каждое ее прикосновение и движение, все больше наливаясь желанием. И это доставляло ведьме ни с чем не сравнимое удовольствие. Его боль - ее боль, его наслаждение - ее наслаждение. Выпустив его из плена своих губ, она вновь облизала их и провела языком по всей длине его центра наслаждения, то прижимая язык вплотную, то лишь едва касаясь. Не переставая ласкать его языком, удерживая на самом краю, она мягко обхватила горячую плоть рукой и сделала несколько поступательных движений. Почувствовав дрожь, крупной волной прокатившуюся по телу мужчины, колдунья убрала руку и, улыбнувшись и напоследок сделав круговое движение языком, тут же вновь накрыла возбужденный орган губами, глубоко, насколько могла, вбирая в себя и совершая плавные движения вверх и вниз, становившиеся с каждой секундой все быстрее и быстрее.

Издав неожиданно громкий стон, пират качнул бедрами, и ведьма, почувствовав во рту терпко-солоноватый привкус, сильнее напрягла лицевые мышцы и наконец в полной мере ощутила, как он, с протяжным полу-вздохом полу-рыком, изливается в нее. Сама чуть не теряя сознание от нахлынувших ощущений, она, не проронив ни единой капли, плавно отстранилась и, медленно и довольно облизав губы, повернула голову, чтобы посмотреть на мужчину. На его лице застыло выражение такого удовольствия и умиротворения, которое ей еще никогда не приходилось видеть. Его рука, сжимавшая прежде ее волосы, безвольно упала на кровать, грудь вздымалась от прерывистого дыхания, а светящиеся глаза будто заволокло туманом. Не в силах стереть с лица глупо-счастливую улыбку, ведьма осторожно, боясь потревожить его блаженный покой, прилегла рядом и, мягко опустив руку ему на грудь и почувствовав, как под ладонью напряглись мышцы, принялась мягко его поглаживать. Нежно поцеловав пирата в щеку, она, тихонько посмеиваясь, прошептала ему прямо в ухо, обдавая горячим дыханием: